[dothedance]

Название: Тебе нравится, хён?
Автор: Aya-sama
Фандом: VIXX
Пейринг: Ким Воншик/Чон Тэгун/Ли Хонбин
Рейтинг: NC-17
Жанр: PWP, немного ER, немного first time, не-АУ (простигосподи)
Размер: мини (~2200 слов)
Дисклеймер: не претендую
Все герои являются совершеннолетними.
Саммари: – В последнее время я только и спрашиваю: "Лео-хён, тебе нравится?"
– Можешь не спрашивать его, он всё равно тебе не ответит. (с)
Подробнее в этом посте.
Предупреждение: групповой секс, но это понятно уже из строки "пейринг")))
Посвящение: Malahit - потому что мы извращенцы
Вторая часть - "Простая геометрия"

Визуализация традиционно:
Чон Тэгун [Лео]

Ким Воншик [Рави]

Ли Хонбин

Когда Тэгуна спрашивают о плюсах и минусах участников группы, он отвечает, почти не задумываясь. Он говорит, что Воншик надёжный, и это правда. На Воншика всегда можно положиться, спрятаться за ним, как за каменной стеной, если никого не хочется видеть или слишком устал, чтобы изображать активность, отвечая на вопросы интервьюера. Воншик всегда отмажет перед менеджером, поможет дойти до машины засыпающему Тэгуну и устроит где-нибудь в тихом углу, чтобы никто его не дергал, в перерывах между съемками и выступлениями. И в то же время рядом с Воншиком Тэгуну иногда становится тревожно. Тот как будто что-то не договаривает, чуть ли не раздевает тяжелым, пристальным взглядом, но, стоит Тэгуну напрячься, как он снова становится безопасным, привычным и надёжным Воншиком. Вот почему сейчас, когда Воншик постоянно рядом, Тэгун словно на качелях. Хорошо, что время от времени другие участники приезжают их поддержать.

Сегодня их навещает Хонбин со своим набором старлайта*, много шутит и смеётся, и Тэгуну так комфортно, что хочется завернуться в него, как в тёплый плед. Хонбин всегда страстно отдается своей игре, Тэгуну это в нем очень нравится. С Хонбином Тэгуну значительно проще и легче, чем с Воншиком. Нет этого неприятного чувства, будто за ним подспудно наблюдают каждую минуту. Он бы, конечно, с большим удовольствием пообщался с ним и Воншиком без камер, но выбирать не приходится.

– В последнее время я только и спрашиваю: "Лео-хён, тебе нравится?" – шутит Воншик, пока Тэгун пытается есть, не попадая в кадр.

– Можешь не спрашивать его, он всё равно тебе не ответит, – улыбается Хонбин, а Тэгун запихивает в рот рис, чтобы ничего не говорить. Если подумать, Воншик и правда постоянно заботится о нём в своей особой манере, спрашивает его мнения практически обо всем, а Тэгун толком и не знает, чем отплатить.

Хонбин прощается, обнимает их и уходит, оставляя после себя атмосферу легкости и приподнятое настроение. Когда за ним закрывается дверь, Воншик улыбается и спрашивает: "Ты доволен, хён? Ты ведь тоже скучал по Хонбинни?"
Тэгун отвечает лишь кивком, ему не хочется вступать в беседу и терять это ощущение, которое витает в воздухе.

– Я надеюсь, Хонбинни нас ещё навестит, – словно самому себе говорит Воншик и уходит к стилистам, не дожидаясь его ответа. Впрочем, Тэгун этому только рад.
Сегодня они заканчивают поздно, и, чтобы не везти их через весь город, менеджер снимает номер в отеле. Тэгуну всё равно -– он устал от ожидания, нервов и огромного количества людей вокруг, и хочет просто принять душ и лечь спать. Воншик идёт рядом, плечом к плечу, готовый подхватить в любой момент, если он вдруг рухнет от усталости.

– Иди в душ первым, хён, он поможет тебе немного взбодриться, – предлагает Воншик, когда они наконец добираются до номера. – Ты не против, если я сдвину кровати? Будет удобнее спать.

Тэгун окидывает равнодушным взглядом действительно не очень широкие кровати и пожимает плечами. Он не любит спать с кем-то, к тому же, помнит, что Воншик храпит и пихается во сне, а если они проснутся в обнимку, будет совсем уж неловко.

– Иди в душ, хён, – мягко повторяет Воншик, не дождавшись ответа. Тэгун готов поспорить, что к его возвращению кровати будут сдвинуты. Ну и пусть.

Душ действительно помогает. Тэгун несколько раз переключает воду с горячей на прохладную, почти холодную, и усталость потихоньку отступает, напряженные мышцы расслабляются, а голова проясняется. Он по-прежнему хочет спать, но хотя бы не валится с ног. Из ванной Тэгун выходит обновленным. На нём только полотенце, повязанное на бёдрах, а с влажных, кое-как просушенных волос на плечи падают капли, заставляя ёжиться от холода. Но он не успевает пожалеть, что не надел хотя бы халат, потому что натыкается взглядом на кровати, сдвинутые в одно большое ложе, в центре которого расположился обнажённый Хонбин. Тэгун запинается от неожиданности и чуть не летит носом в пол, но его хватают за плечи и удерживают на месте. И ему не нужно оборачиваться, чтобы понять, кто это может быть.

– Тебе нравится, хён? – спрашивает Воншик голосом, в котором звучит чистое искушение.

Тэгун бросает беспомощный взгляд через плечо и видит, что Воншик улыбается. Он единственный среди них, кто всё ещё одет. Пальцы на плечах Тэгуна разжимаются, и ладони начинают успокаивающе поглаживать спину. Тэгун снова смотрит на Хонбина, и тот улыбается тоже, закусывает губу и медленно разводит в стороны согнутые в коленях ноги.

"Это мне снится, это не на самом деле", – говорит себе Тэгун и расширившимися от удивления глазами смотрит на узкие бёдра и ягодицы, измазанные чем-то бесцветным и поблескивающим в неярком свете ночника, на аккуратный твёрдый член, лежащий на животе, на чисто выбритую мошонку без единого волоска. Наверное, он задремал в душе, и ему снится один из тех смущающих, сюрреалистичных, жарких снов о друзьях, после которых стыдно смотреть им в глаза.

– Тебе же нравится, правда, хён? – Воншик выдыхает прямо в ухо, его горячее дыхание опаляет кожу и ощущается даже чересчур реально. Ни в одном сне, особенно из тех, после которых Тэгун просыпается в мокром белье, он не испытывает ничего подобного. Тэгун шумно сглатывает, глядя на Хонбина и ощущая Воншика за своей спиной, который прикасается к нему только ладонями, но от его тела исходит жар как от раскаленного железа. У Тэгуна сердце бьется испуганной птицей, он бы вылетел из номера в одном полотенце, если бы не Воншик, блокирующий выход. Вся сонливость с Тэгуна окончательно слетает, а паника накатывает одновременно с возбуждением. Рука Воншика ложится на его бедро и поглаживает по кромке полотенца, иногда цепляя кожу, и в эти томительно-долгие секунды Тэгун практически не дышит.

– Пойдём в постель, хён, – предлагает Воншик, но каждый из них троих понимает, что выбора у него нет. Тэгун резко сглатывает ком в горле и, словно под гипнозом, покорно делает шаг вперед. Руки Воншика направляют его.

– Вот и молодец, – шепчет похвалы Воншик. – Посмотри, как он заждался. Наш Хонбинни поддерживает нас лучше всех, разве мы не должны отблагодарить его?

Голос Воншика течёт, словно мёд, и так же сладко обволакивает мысли Тэгуна, забивает лёгкие, отчего он забывает, как дышать, и чуть ли не задыхается.

– Ну-ну, – говорит Воншик, когда Тэгун начинает хватать ртом воздух. – Не волнуйся так, Хонбинни здесь для того, чтобы помочь нам расслабиться.

– Иди сюда, хён, – Хонбин улыбается, и на его пылающих румянцем смущения щеках проступают милые, столь любимые Тэгуном ямочки. Хонбин протягивает руку, не решаясь коснуться, а Тэгун послушно встает на колени между его ног и опускается ниже, подчиняясь ладони Воншика между лопаток. Воншик обходит кровать сбоку и с жадностью, которую Тэгун ощущает, кажется, обнаженной кожей, наблюдает за их поцелуем. Не нужно гадать, чтобы понять, кто режиссирует этим небольшим спектаклем, но пока Воншик не вмешивается, и Тэгун все внимание переключает на Хонбина. Сначала они едва-едва соприкасаются губами, но затем Хонбин вплетает пальцы в его волосы, открывает рот и прихватывает его нижнюю губу, оттягивает и дразнит языком, отстраняется и повторяет снова и снова, пока Тэгун не наваливается на него и не начинает целовать всерьез. Мягкое хныканье Хонбина подстегивает целовать ещё и ещё, проходиться губами по щекам и шее, прикусывать кожу на плечах, оставлять следы там, где никто не увидит, зато они оба будут знать. Полотенце сползает с бёдер, Хонбин тут же обвивает его талию ногами и мечется под ним, прогибает спину и трётся промежностью о его член.
Перед лицом Тэгуна появляется рука Воншика с зажатым в пальцах квадратиком презерватива, и Тэгун понимает, что практически забыл о его присутствии в номере.

– Давай, хён, не зависай. Хонбинни уже заждался. Он давно готов, я сам всё сделал, пока ты принимал душ, – Воншик улыбается и вкладывает презерватив в протянутую ладонь. Его горячие пальцы коротко гладят Тэгуна и исчезают.

Пока Тэгун нервно и резко разрывает упаковку и справляется с резинкой, Воншик забирается на кровать и целует Хонбина, глубоко и влажно, так привычно, как целуются только давние любовники. Тэгун всё же зависает, чувствуя себя глупо рядом с этими двумя, с рукой на собственном члене, словно извращенец, влезший в чужую постель без приглашения. Будто чувствуя его состояние, Воншик оборачивается и окидывает его жарким взглядом, от которого Тэгуну хочется прикрыться. Воншик отталкивает его руку, вытаскивает из кармана небольшой тюбик, выдавливает немного смазки себе на ладонь и быстро растирает по члену Тэгуна, не сводя с него пристального взгляда. У Тэгуна колени подкашиваются – слишком много всего, слишком всё это ново для него. Ещё никогда и никто так не вёл себя с ним, и у Тэгуна внутри настоящий ураган из возбуждения, недовольства и нервозности. Присутствие Воншика, вроде, и напрягает Тэгуна, и ещё больше разогревает. От мысли, что он будет смотреть, Тэгуна окатывает жаром.
Воншик притягивает его за шею, коротко касается рта приоткрытыми губами и отходит в сторону, а Хонбин уже тянет к нему руки, и времени обдумать, какого чёрта происходит, у Тэгуна совершенно нет. Он приходит в себя, лишь когда ладони Воншика накрывают его собственные, лежащие на бледных бедрах Хонбина. Тэгун смотрит в искажённое гримасой наслаждения лицо и ищет хоть намёк на то, что Хонбину плохо или больно, но Хонбину хорошо, очень хорошо. Хонбин цепляется за его плечи, запрокидывает голову, открывая красивую длинную шею, и стонет в полный голос, не заботясь о том, что их могут услышать. Тэгун теряется в этом жаре, ему так хорошо и сладко. Да, "сладко" – лучшее слово, которым можно описать его ощущения. Матрас сзади прогибается, когда Воншик, успевший раздеться, прижимается бёдрами к его заднице. Крупный твёрдый член трётся о ягодицы, скользит в ложбинке, а ладони Воншика начинают поглаживать живот и грудь, пальцы прихватывают соски, грубо сжимают. Тэгун словно каменеет. Он понимает, что Воншик собирается трахнуть его. Хонбин в их постели – это троянский конь, приманка, а Тэгун покупается, как последний идиот. Хонбин стонет и сам пытается насаживаться, но Тэгун не двигается, даже когда его член сильно сжимают внутри.

– Шшш, хён, расслабься. Я же тебя не насилую, – шепчет Воншик на ухо, прихватывает мочку губами и начинает спускаться поцелуями по шее. – Мы с Хонбинни позаботимся о тебе, сделаем тебе хорошо.

Тэгун разрывается между желанием сбежать, которое у него появляется каждый раз рядом с Воншиком, и желанием поддаться. К счастью, Хонбин решает за него.

– Он ещё не готов, дай ему время, – останавливает Хонбин, пока Тэгун мечется, и манит Воншика пальцем. – Иди ко мне.

Воншик явно борется с собой. Он зарывается лицом в волосы Тэгуна, дышит несколько долгих секунд, медленно поглаживая ладонями его по плечам, но потом всё же ползёт к Хонбину и вновь прижимается к его губам. Тэгун ждёт, его член всё еще внутри Хонбина, а пальцы подрагивают от напряжения на бёдрах, но он заставляет себя не двигаться и просто смотрит на то, как Воншик с Хонбином целуются у него на глазах.

– Тэгун-хё-о-он, – тянет Хонбин невнятно. – Не останавливайся.

– Переверни его, – просит Воншик, и Тэгуну требуется немного времени, чтобы понять, о чем речь.

Общими усилиями они устраивают Хонбина на четвереньках, лицом к Воншику, и он тут же высовывает язык и начинает жадно облизывать головку подставленного ему члена. Тэгун безотчётно сжимает его бёдра сильнее и грубо толкается вперёд, отчего Хонбин давится стоном и членом Воншика.

– Полегче, - смеётся Воншик, отстраняясь. – Хонбинни, ты в порядке?

– Всё отлично, – Хонбин шумно сглатывает и кидает Тэгуну через плечо. – Только не так резко, Тэгун-хён.

– Прости, – беспомощно шепчет Тэгун и сжимает ладони в кулаки.

– Всё в порядке, хён, – удивительно мягко говорит Воншик. – Просто будь мягче, ты же не хочешь, чтобы он подавился. Или откусил мне член.
Тэгун фыркает, но его неожиданно отпускает. Теперь он не спешит, двигается гораздо осторожнее, хотя сдерживаться очень тяжело. Ему мало что удается увидеть со своего положения: только поджимающиеся ягодицы Хонбина, широкую спину и затылок, на котором лежит ладонь Воншика, направляя. А ещё удовольствие на лице Воншика. Но он вполне способен представить, как растянуты вокруг члена влажные губы, как пылают алым щёки и дёргается кадык, когда он сглатывает слюну и смазку. Как же повезло Воншику, который может на всё это смотреть и не только сейчас. Тэгун прикусывает губу и шумно дышит через нос. Надо постараться не думать и просто наслаждаться тем, что ему позволили присоединиться.

– Эй, хён, – зовёт Воншик, тянется к ничего не понимающему Тэгуну и снова целует, ласкает губы языком, царапает зубами, пока Тэгун не кусается в отместку. Он ненавидит, когда дразнят. Воншик только шипит, потому что Тэгун запускает пальцы в жёсткие волосы и с силой сжимает. Они целуются, как одержимые, прямо над Хонбином, толкаясь в него коротко и уже без всякого ритма. Хонбин стонет всё громче и мучительнее, Тэгун думает, что ему больно, пугается и пытается отстраниться, но Воншик не позволяет, удерживает его за затылок и рычит, больно царапая пальцами шею. А потом отпускает, опадает на кровать, тяжело дыша, и укладывает Хонбина на свои колени. Вид у него довольный и пьяный, он гладит Хонбина по волосам и шепчет о том, какой тот молодец. Хонбин всхлипывает и сжимается, а Тэгун ускоряется, стремясь поскорее кончить. Он больше не сдерживается – слишком долго ждал, слишком боялся навредить. Когда Тэгун кончает и валится рядом с Хонбином, Воншик переворачивает Хонбина на спину, опускается между его ног и отсасывает, а после целует, пока Тэгун наблюдает за ними расширившимися глазами. Они делятся вкусом друг друга, и это должно казаться отвратительным, но Тэгун почему-то не отшатывается, когда Хонбин поворачивается к нему, а потом позволяет даже Воншику себя поцеловать. Он уже нарушил столько собственных табу за этот день, что одним больше, одним меньше – уже не имеет особенного значения.

– Тебе понравилось, хён? – улыбается Воншик, а Тэгун вместо ответа тыкает его кулаком в плечо.

– Можешь не спрашивать, – фыркает Хонбин и добавляет уверенно: – Ему понравилось.

Тэгун улыбается тоже и задрёмывает, прижимаясь к спине Хонбина, прячущего лицо на груди Воншика. Завтра придётся избавиться от презерватива, чтобы уборщица не нашла его в мусоре. А ещё важнее – завтра придётся как-то смотреть в глаза своим друзьям, но во что он вляпался, подумает потом, обещает себе Тэгун, окончательно засыпая.

* - Старлайты - фандом группы VIXX, Хонбин, соответственно, здесь изображал представителя фан-клуба.