[dothedance]

Название: Что у трезвого на уме...
Автор: Aya-sama
Фандом: VIXX
Пейринг: Воншик/Тэгун
Жанр: PWP, колледж-АУ
Рейтинг: R
Размер: ~ 2000 слов
Дисклеймер: не претендую
Саммари: Тэгун не спит с друзьями, но снова и снова оказывается в постели с Воншиком.
Посвящение: моему бесценному, гениальнейшему соавтору и близкому другу Soli-nah-ree в качестве задатка к подарку на день рождения
Все герои являются совершеннолетними.

Когда Тэгун проснулся с Воншиком в одной постели в первый раз, он несколько минут пытался осознать, что произошло. Кажется, они оба здорово перепили на вечеринке, куда Воншик их притащил, но это же не повод... А, собственно, для чего? Что вчера произошло такого, что сейчас у Тэгуна все тело ломило, а голова, казалось, могла просто взорваться? Еще и Воншик похрапывал в ухо, одной рукой обнимая его за пояс и крепко прижимая спиной к своей горячей груди. Тэгун с трудом высвободился, кое-как выбрался из чьей-то постели и практически уполз к приоткрытой двери в ванную, надеясь по дороге не расплескать содержимое желудка, которое настойчиво просилось наружу. Там он сначала долго умывался ледяной водой, а потом, наплевав на вбитые с детства правила, напился прямо из-под крана. Стало чуть легче, по крайней мере, тошнота отступила, Тэгун наконец разлепил глаза и посмотрел на свое отражение в зеркале. Он сильно отек от выпитого накануне, губы вообще выглядели жутко, словно разбитые кулаком или искусанные, а на шее и груди расцветали темные засосы. Тэгун не хотел смотреть ниже, оставляя себе хоть мизерную надежду, что он трахнулся с какой-нибудь девушкой, а потом пришел к Воншику, чтобы завалиться спать к нему под бок. Могло же такое быть? Вряд ли, судя по тому, как стягивало кожу на животе и бедрах, и как странно ныли мышцы внутри. Похоже, он переспал со своим лучшим другом. Поправка — единственным другом. И, судя по всплывающим смутным воспоминаниям, даже сам с готовностью раздвинул для него ноги. Твою же мать.
Заспанный и очень помятый Воншик нашел его на холодном полу в обнимку с унитазом, несчастного и замерзшего. Тошнота, как назло, отпустила окончательно, а то он бы с радостью выблевал все воспоминания о вчерашней ночи.

– Эй, – позвал Воншик и навис над ним, словно хотел прикоснуться, но не решался, за что Тэгун чувствовал почти благодарность. – Все нормально?

– Нормально? Отлично! Я трахнулся со своим лучшим другом, а так, конечно, все просто здорово, – горько улыбнулся Тэгун и обессилено отполз от унитаза, но с пола не поднялся.

– Ну и что здесь такого? Тебе не понравилось или что? Ты же этого хотел, я тоже, почему нет? – обиженно прогудел Воншик, как будто считал, что Тэгун винил во всем именно его.

– Я почти ничего не помню, так что не знаю, хотел чего-то или нет, – не моргнув глазом, соврал Тэгун и жестом остановил открывшего рот Воншика. – И не надо напоминать. Мы оба совершили ошибку, и вообще, я не сплю с друзьями.

Воншик резко закрыл рот, его голова странно мотнулась в сторону, будто от пощечины. Тэгуну даже показалось, что он видел, в глазах Воншика тоже что-то захлопнулось.

– Окей. Забудем, – констатировал тот, вернулся в спальню и продолжил оттуда, не повышая голоса. – Наверное, нам лучше уйти, пока нас здесь не нашли. Вместе.

– Иди вперед, мне еще нужно помыться, – ответил Тэгун, но не включил воду в душе, пока за Воншиком не захлопнулась дверь. Только после этого он забрался в кабинку, где долго стоял под прохладными струями, надеясь смыть с себя воспоминания и оставленные прошлой ночью следы. Синяки и засосы никуда не делись, естественно, а память, будто издеваясь, начала постепенно возвращаться и подбрасывала все новые и новые картинки: поцелуи в пустом коридоре на втором этаже, очень пьяного и очень возбужденного Воншика, что-то горячо шепчущего ему на ухо и лихорадочно сдирающего с него одежду, и себя самого, настойчиво тянущего Воншика за футболку к себе, а потом — раскинувшегося на смятых под спиной в ком простынях. Если память не играла с ним злую шутку, чуть ли не он сам все это и начал. Он поцеловал Воншика первым, слизывая с его губ терпкую сладость коктейля, который Воншик не давал попробовать. Тэгун почувствовал, как вспыхнуло лихорадочным румянцем лицо. Прохладная вода совсем не спасала, потому что внутри он сгорал от стыда.
Они встретились в университете на следующий день перед самыми парами. Воншик с утра прислал сообщение, что проспал и доберется сам, так что Тэгун заходить за ним не стал. Тэгун ожидал, что им будет неловко вдвоем, и даже испытал сперва какое-то непонятное разочарование, когда Воншик повел себя, как обычно. А потом он решил, что так даже лучше.
Во время обеда к ним присоединился Джехван, и они с Воншиком на полчаса устроили обсуждение фильма, на который, как оказалось, вместе ходили накануне вечером. Джехван нес какую-то чушь про "эпик лав" двух главных героев, Воншик подтрунивал над ним и называл фанаточкой, а Тэгун все больше мрачнел. Значит, вот как развлекался Воншик, пока он занимался самоедством.

– Они ведь друзья? – спросил он наконец, устав слушать малопонятную чушь и воспользовавшись внезапной паузой.

– Угу, – промычал Воншик с набитым ртом.

– Друзья! Видел бы ты, какое между ними напряжение, – восторженно выдохнул Джехван.

– Не неси чушь. И не опошляй чужую дружбу. Либо они друзья, либо спят друг с другом, – строго припечатал Тэгун, оборвав веселье. После этого Воншик вдруг резко вспомнил, что договорился встретиться с куратором, и ушел, скорее, даже сбежал, а Джехван остался за столом, но дулся на Тэгуна все время до конца обеда.

Неловкость повисла между Тэгуном и Воншиком, и с каждым днем становилась только сильнее. Тэгун мечтал повернуть время вспять и отказаться идти с Воншиком на ту вечеринку. Или хотя бы не вмешиваться в разговор с Джехваном. Джехван, кстати, его тоже словно бы избегал, так что теперь обеды один на один с Воншиком проходили в тягостном молчании. Тэгун хотел поговорить, но не решался до тех пор, пока не увидел Воншика в коридоре с каким-то незнакомым парнем. Тот был настоящим красавчиком и, наверное, соответствовал вкусу Воншика, если вспомнить, какие парни его окружали. Хотя Тэгун понятия не имел, какие парни тому нравились и нравились ли вообще. Но они ведь переспали однажды, вряд ли после этого Воншик мог считаться натуралом.
Воншик не видел Тэгуна, дразняще улыбался "красавчику" и сто процентов флиртовал, а у Тэгуна внутри закипало раздражение. Он не хотел на это смотреть, но почему-то не мог отвести глаз. Наконец Воншик его все-таки заметил и запнулся на полуслове, замирая с глупо вскинутой в непонятном жесте рукой. Незнакомый парень что-то спросил с озабоченным видом, но Воншик покачал головой, быстро ответил и свернул разговор.

– В субботу у одного моего приятеля вечеринка в честь дня рождения. Хочешь пойти? – спросил он Тэгуна, как только подошел, словно между ними ничего не произошло и они общались совершенно как прежде.

Тэгуну очень хотелось отказаться. Особенно если его звали на день рождения того парня, с которым Воншик флиртовал только что у него на глазах. С другой стороны, Тэгун примерно представлял, что случилось бы, если бы он не пошел. Позволить тому парню беспрепятственно забраться к Воншику в штаны? Ну уж нет.

– Я его даже не знаю, это будет удобно? – лишь для галочки спросил Тэгун, уже уверенный, что пойдет.
Воншик только плечами пожал.

– Конечно. Это не вечеринка для своих, там будет куча народу.

И больше они к этому не возвращались до самых выходных. А в субботу все повторилось, с той лишь разницей, что Воншик весь вечер пил с тем самым красавчиком — его звали Тэмин, как ему успели сообщить, и, вообще-то, у него имелся парень, — а Тэгун медленно и целенаправленно надирался в тихом углу. А потом у него сдали нервы, он схватил Воншика за руку и потащил поговорить куда-то темными коридорами, разочарованный и злой. Он и сам не понимал, куда они направлялись, пока Воншик не затормозил его и не втолкнул в первую попавшуюся пустую комнату. Кто-то из них торопливо защелкнул задвижку на двери, они каким-то чудом не убились, несколько раз запинаясь за раскиданные под ногами вещи, пока добрались до кровати, а дальше выяснилось, что ни один из них не хотел разговаривать. Тэгун голый стоял на четвереньках, уткнувшись лицом в сильно пахнущую ментоловым шампунем подушку, грыз наволочку и не успевал сглатывать слюну, потому что Воншик расположился позади и растягивал его пальцами, быстро и резко.

– Сегодня я не буду нежничать, – шептал Воншик на ухо и коротко кусал мочку. – Сегодня я заставлю тебя это запомнить.

Тэгун всхлипывал в подушку, когда Воншик толкался слишком сильно, но он слишком завелся, и легкая боль только усиливала удовольствие. Воншик вел себя с ним грубо, но не жестоко. Его пальцы цепко впивались в бедра, оставляя следы, но они же чутко и осторожно поглаживали грудь и мягко сжимали соски. Он оставлял укусы на спине и плечах и тут же зализывал их языком. И шептал какую-то нежную чушь, вливая Тэгуну в уши сладкий яд. Тэгун с ума сходил, беспомощно стонал и подмахивал бедрами, умолял всем телом, надеясь, что Воншик наконец сорвется. Ненавидеть себя за это он собирался завтра. Воншик мучил его так долго, что под конец у Тэгуна не осталось сил даже откатиться подальше от мокрого пятна на простыне. Он отключился почти сразу же, чувствуя уплывающим сознанием губы Воншика на своей шее, но, может, это только казалось.
К утру Воншика и след простыл, и Тэгун, проснувшись, испытал странное разочарование и немного — обиду. Он сомневался, что хотел обсуждать то, что произошло ночью, но теперь-то уж они точно не могли списать все на "один раз не пидарас", так что вариантов не оставалось. Если только они не собирались избегать друг друга всю жизнь.
Тэгун постарался уйти тихо, но, пробираясь мимо кухни, все равно наткнулся на хозяина дома — того самого Тэмина, — который обнимался с неизвестным Тэгуну парнем. Что ж, по крайней мере, точно не с Воншиком.
От дома Тэмина до общежития он мог бы добраться за полчаса спокойным шагом, но потратил час, все это время обдумывая, что собирался сказать Воншику. Но его усилия оказались напрасными, потому что Воншика в комнате не обнаружилось. Ну или он не хотел открывать, а звонить или писать сообщение Тэгун не стал. Хоть они и жили по соседству, за весь день Тэгун Воншика так и не увидел.
Игра в прятки закончилась в понедельник, перед первой парой по матанализу, которую себе даже Воншик не позволял пропустить. Они встретились глазами, и Тэгун понял, что разговора не избежать, если он не хотел потерять друга. Воншик, впрочем, разговаривать, похоже, не планировал и попытался сбежать сразу после пары, но Тэгун снова решительно схватил его за руку и потащил в туалет, испытывая острое чувство дежавю.

– Извиняться не собираюсь, – тут же поставил в известность Воншик и скрестил руки на груди. Как будто Тэгун от него ждал извинений.

– Ладно. Но ты же не собираешься уничтожить несколько лет нашей дружбы... – начал Тэгун, но Воншик пренебрежительно фыркнул.

– Дружбы? Ты что, ничего не слышал? Опять ничего не запомнил? Я больше не хочу быть твоим другом, Чон Тэгун.

На Тэгуна будто ушат ледяной воды вылили. Он стоял напротив Воншика и думал, что видел его такого — резкого, насмешливого и недоброго — первый раз в жизни.

– Я не хочу быть твоим другом, – безжалостно повторил Воншик, наступая на него, заставляя Тэгуна отходить, пока тот не уперся спиной в стену туалетной кабинки. – Я хочу быть с тобой, но не как друг. Хочу, чтобы ты был моим не только, когда выпьешь и захочешь секса.

– Думаешь, я бы с любым переспал? – тут же завелся Тэгун. Да как он смел вообще на такое намекать?

– Это ты мне скажи, – не поддался Воншик. – Ты же помнишь, я сказал, что люблю тебя. Все еще не хочешь опошлять дружбу? Хочешь побегать друг от друга подольше? Поиграть в друзей еще пару лет? Я уже наигрался, Тэгун. Ты нужен мне весь. А что нужно тебе?

Сколько бы Тэгун ни готовился к этому разговору, слова о любви поставили его в тупик. Он не ожидал, что Воншик тогда говорил всерьез. Во время секса люди и не такое могут сказать. Но если Воншик, похоже, не сомневался, то что он хотел от Воншика? Ему стоило определяться скорее, потому что тот явно терял терпение.

– Ты мне дорог. Я не хочу тебя потерять, – сказал Тэгун, очень осторожно подбирая слова и прислушиваясь к себе — какой отклик они вызывали в нем самом.

– Это все пустые слова, – нетерпеливо оборвал Воншик и поморщился. – Ты хочешь, чтобы я был твоим другом? Или твоим парнем? Это простой вопрос, Тэгун, особенно после того, что между нами случилось в прошлый раз и позавчера.

Хотя они одного роста, Воншик как будто нависал над Тэгуном. Он положил ладонь Тэгуну на бедро и не двигал, но ее тепло обжигало кожу даже сквозь плотную ткань джинсов.

– Ну же, Тэгун, – поторопил Воншик, и его низкий голос зазвучал мягко, вкрадчиво.

– Не дави на меня, – промямлил Тэгун, чувствуя себя жалким и слабым. Ему хотелось сбежать и одновременно — обхватить Воншика руками, вжать его в себя и целовать, пока они оба не забудут, где находятся.

– Я на тебя давлю? Что ты, Тэгунни, – хмыкнул Воншик и сдвинул ладонь, чуть-чуть, буквально на несколько миллиметров, но Тэгуна словно ударило током. – Хочешь, чтобы я ушел и дал тебе время?

– Хочу, – Тэгун судорожно подбирал слова, – хочу все, что ты можешь мне дать.

Улыбка Воншика превратилась в настоящий оскал.

– Я дам тебе все, Тэгунни. Обещаю, ты не пожалеешь, – сказал тот и поцеловал его, а у Тэгуна в мозгу билось только "ну наконец-то". И он все-таки притянул к себе Воншика вплотную за шею, как и хотел. Наверное, на этом их дружба и закончилась, но Тэгун совсем не чувствовал сожалений. Наверное, он никогда и не хотел быть Воншику просто другом.