Ретроградный Меркурий закончился. Теперь опять все только из-за тебя.
Название: Секретарь
Автор: Aya-sama
Пейринг: Майкл Фассбендер/Джеймс Макэвой
Рейтинг: NC-17
Жанр: PWP, немного романса
Размер: мини (~4700 слов)
Саммари: Ничто так не действует на нервы Майклу Фассбендеру, как пафосные рецензии на книгу "нового дарования" и его собственный личный помощник.
Предупреждения: офис!АУ, UST, виктимный!Джеймс, доминантный!Майкл, порка и ограничение подвижности. Пара отсылок к фильму "Секретарша". В общем, ничего страшного, сплошная милота
Посвящение: для моего сокинкера Malahit
Написано на мультифандомный аукцион (не прошло и года. А, нет, прошло 
), замена фандома согласована с заказчиком.
От автора: мой первый полноценный фик в этом фандоме, и я слегка волнуюсь
Все герои являются совершеннолетними.
читать дальшеМайкл уже полчаса вчитывался в восторженные рецензии, и ему начинало казаться, что в глаза насыпали песку, а мозг распух от обилия пышных эпитетов. Он любил свою работу и обычно отлично разбирался в ней, но вчера зачем-то отправился на презентацию новой книги Квика, затем в клуб – отпраздновать грядущий успех – книга обещала побить все рекорды по популярности. Так что на сон осталось в общей сложности часа три, и сейчас страшно хотелось выключить солнце за окном и подремать. Или хотя бы выпить кофе и скормить одному из восторженных болванов-критиков его же рецензию. По их словам получалось, что к ним в руки попал, как минимум, второй Дэн Браун, но Майкл после пары случаев абсолютного несовпадения мнения критиков и публики не слишком-то в это верил. К тому же, под ворохом рецензий, на самой рукописи оказался наклеен небольшой голубой стикер, на котором Майкл прочел написанное рукой своего личного помощника, Джеймса Макэвоя, "Если вам интересно мое мнение, то это полная чушь, сэр". Майкл не помнил, чтобы когда-нибудь разрешал Макэвою давать ему советы, но именно эта записка вкупе с чересчур пышными эпитетами рецензий мешала ему дать свое согласие безоговорочно. Он открыл рукопись, пробежал несколько строк глазами, понимая, что не в состоянии сейчас понять ни слова, и оттолкнул ее в сторону. В одном Майкл не сомневался – автор использовал такие же напыщенные сравнения, что и его критики.
Кофе – вот, чего ему не хватало. Стоило нажать на кнопку селектора, как Макэвой тут же оказался в кабинете с чашкой на подносе, словно стоял на пороге и только и ждал, когда его вызовут. А оптимальную температуру поддерживал согревающими чарами – такие, кажется, использовали в "Гарри Поттере".
– Заходил мистер Бейкон, спрашивал, что вы решили насчет книги. Я сказал, что вы заняты. Я ведь не ошибся, сэр? – подчеркнуто-уважительно спросил Макэвой. Определенно, Майкл не заметил, как это получилось, но он позволил своему помощнику забыть о наличии какой-либо субординации. Вернее, вести себя настолько вызывающе и в то же время безупречно.
– Не знаю, с чего вы взяли, что имеете право самостоятельно решать, кого можете пускать ко мне, а кого нет. Чтобы больше такого не повторилось, – жестко сказал Майкл, испепеляя Макэвой раздраженным взглядом и с удовольствием замечая, как тот некрасиво краснеет, а яркие глаза вспыхивают от обиды. Джеймсу определенно шло выражение оскорбленной невинности, а вот Майклу точно не стоило об этом думать.
– Прошу прощения, сэр, – сквозь зубы выдавил Макэвой и поставил поднос в опасной близости от рукописи. – Мне пригласить мистера Бейкона к вам?
– Уже не нужно, – в тон ему ответил Майкл, взял чашку и с наслаждением сделал первый глоток. Крепкий черный кофе, обжигающе-горячий и терпкий, прокатился по горлу, мгновенно возвращая благостное расположение духа. – Возвращайтесь к себе, я вас вызову, когда будет нужно.
Макэвой забрал поднос, кивнул и вышел, даже не хлопнув напоследок дверью. Определенно, хоть чему-то Майкл его научил.
Рабочий чат мигнул новым сообщением, Майкл тяжело вздохнул и с неохотой отставил чашку. Впрочем, мог и не делать этого, потому что писала Ребекка, совершенно не по назначению используя деловой канал связи.
"Снова третируешь секретаря? Не выспался или не удалось вчера никого подцепить?" – писала Ребекка. Иногда Майкл не понимал, как умудрился нанять ее на работу, да еще и сделать начальником IT-отдела. Ребекка вовсю пользовалась их дружбой, считала своим долгом давать ему советы по личной жизни, а теперь еще и как будто установила скрытые камеры в его кабинете. Ну, или Макэвой нашел в ней благодарного слушателя и усиленно жаловался на поведение Майкла, что, в общем-то, тоже не радовало.
"Он уже нажаловался?" – спросил он, просто чтобы прояснить ситуацию.
"Ему не нужно было. Я собиралась к тебе зайти, чтобы пригласить на ланч, и сама все услышала. Ты не в духе, милый, а злость срываешь на мальчике".
Мальчике. Он бы мог многое рассказать Ребекке про этого "мальчика", но та, похоже, прониклась к Макэвою материнскими чувствами, а тратить нервы и время на спор с ней Майкл не собирался.
"Ладно, ты там, похоже, совсем закис с этой новой рукописью. Не хочешь отвлечься? Я нашла тут один дневник, теперь гадаю, кто его автор: парень или девушка. Ты же знаешь, сейчас в интернете люди любят развлекаться, придумывая себе новые личности. Помнишь, ты уверял, что мужчины и женщины пишут совершенно по-разному? Так что давай, мистер крутой издатель, развей мои сомнения".
Майкл не собирался вестись на такую банальную провокацию, но рукопись действительно навевала тоску, так что он решил позволить себе немного отвлечься. На первый взгляд дневник не представлял собой ничего особенного: стандартное оформление, не так много записей без всяких заголовков. Майкл долистал до первой страницы и фыркнул, увидев обращение "Дорогой дневничок". Он не собирался особенно вникать в содержание, но начал читать и неожиданно для себя увлекся.
Первая запись – от сентября прошлого года – гласила:
"Ну, здравствуй, дорогой дневничок. В каком-то кино психоаналитик советовал записывать свои переживания, а так как еще немного, и я плесну мистеру я-здесь-самый-крутой-босс в лицо его чертов кофе, пожалуй, стоит попробовать. Но обо всем по порядку. Меня зовут… предположим, Д. Недавно я устроился в одну известную фирму личным помощником генерального директора. Обычно на эту должность берут фигуристых красоток, так что я сперва даже удивлялся, почему взяли именно меня, а потом понял. Мистеру-заткнулся-и-открываешь-рот-когда-я-тебя-спрашиваю нужен был мальчик для битья – тот, на кого можно поорать, если контракт сорвется, например. Это очень удобно, потому что женских слез мой босс не выносит.
Должна же быть причина, по которой я все еще здесь, правда? Я не рассчитываю на повышение – будь я той красоткой, меня могла бы, наверное, ожидать только одна дорога – в постель к боссу. А так мне и такое "продвижение по карьерной лестнице" не светит. Что очень печально. Я еще не сказал? Ладно, признаюсь сразу – я на него запал. И ведь еще на собеседовании можно было понять, что ничем хорошим это не закончится, но нет же! Если бы он попросил, я бы и кровью подписал этот чертов контракт. А теперь, Д., добро пожаловать в личный филиал ада".
Майкл поморщился, не желая сочувствовать парню, запавшему на своего, наверняка абсолютно гетеросексуального, босса. Он всегда считал, что на работе нужно заниматься делом, а не устраивать личную жизнь, а этот Д., похоже, оказался просто лентяем, привыкшим во всех своих неудачах винить окружающих.
Майкл глотнул уже остывающего кофе и вернулся к чтению, пролистав несколько записей про семью и друзей, про отвратительную Нью-Йоркскую погоду.
В ноябре прошлого года Д. писал:
"Посмотрел фильм "Секретарша". И почему я не сделал это до того, как устроиться личным помощником? Ночью плохо спал, снился мой босс с ремнем в руках. На следующий день, когда мистер-я-превращу-твою-жизнь-в-ад-жалкое-беспозвоночное отчитывал меня за какое-то очередное мелкое прегрешение, я прикрывал папкой свой стояк и представлял, как он швыряет меня поперек своих колен и шлепает, а мои бедра трутся о дорогую шерстяную ткань его пафосного костюма. Черт, Д., ты просто жалок!"
Майкл подраспустил давящий галстук и скептически посмотрел на экран. Неизвестный ему парень совершенно не стеснялся, описывая свои сексуальные фантазии, конечно, в личном, но все-таки открытом дневнике. Весь вопрос состоял в том, какую цель на самом деле преследовала Ребекка, отправляя ему ссылку на эту Эммануэль. Стала бы она читать этот дневник просто так, чтобы поломать голову над тем, мужчина его ведет или женщина?
Майкл покосился на селектор, размышляя, не вызвать ли Макэвоя.
"Чтобы отшлепать?" – издевательски спросил внутренний голос, но он отмахнулся от пошлой картинки, хотя Макэвой иногда точно напрашивался на что-нибудь вроде порки. Вспомнить хотя бы, как он стоял перед Майклом, скромно потупив глаза, а потом вылетал из кабинета и где-то пропадал на полчаса, оставив приемную без присмотра. Майкл не сомневался, что, будь у них в издательстве комната психологической разгрузки, Макэвой избивал бы манекен, наклеив его фотографию.
Он небрежно просмотрел еще несколько записей, стараясь избегать эротических переживаний, коими пестрел дневник, но глаза все равно выхватывали: "Вчера впервые пришлось уйти в туалет, чтобы подрочить прямо на работе. Чертов садистский ублюдок весь день изводил меня придирками. Я уже боялся, что он заставит меня ползти к себе с морковкой в зубах. А ведь он даже понятия не имеет, о чем я думаю. Интересно, если бы узнал, просто вышвырнул бы меня в ту же минуту или сперва обвинил в сексуальных домогательствах? Надо найти кого-нибудь и просто потрахаться. Т. из соседнего отдела делает недвусмысленные намеки, но, к сожалению, у него есть один минус – он не мой босс". Или: "Поцепил какого-то парня в клубе, с виду довольно похожего на моего босса: та же жесткая линия челюсти, тот же хищный взгляд, который заставляет меня почувствовать то, что, наверное испытывает какая-нибудь косуля за секунду до прыжка гепарда. Косуля. Мда... Могу уже начинать писать любовные романы - возьму себе какой-нибудь звучный псевдоним, что-нибудь вроде Джулии Уайт, и стану выпускать каждый месяц по книжке о трагической истории любви серой мышки к своему крутому боссу. Готов спорить, что крошка Джулия побьет "Пятьдесят оттенков серого" по популярности.
Что-то меня несет. Все из-за вчерашнего разочарования – парень оказался совсем не похож на босса при ближайшем рассмотрении, все лез мокро целоваться и лапать меня. Я не выдержал и сбежал, когда он начал твердить, какой я клевый. Определенно, Д., ты просто мазохист. И чем тебя восхищение не устроило?"
"Действительно, – согласно кивнул Майкл и покосился на дверь: не хватало еще, чтобы кто-то вошел и увидел, как он тут разговаривает с компьютером.
Он уже решил, что вряд ли прочтет нечто новое, и быстро пролистал несколько страниц, втайне надеясь узнать, чем же закончилась эта любовная история, пока не наткнулся на предрождественскую запись.
"Неделю ломал голову над тем, что подарить боссу. Что вообще можно подарить человеку, у которого все есть? В результате купил запонки, стоящие почти столько же, сколько поездка к родителям на выходные. Весь день ходил, искал случая подарить, а под вечер этот Гринч наорал на меня и велел убираться. Отличное поздравление с праздниками, сэр. Вылетел с работы, швырнул чертовы запонки в мусорный бак, правда, тут же вернулся – они реально стоят кучу денег. Может, подарю в другой раз".
Эта запись разбудила в Майкле какое-то смутное сочувствие и подспудное чувство вины, хотя он не делал ничего подобного. Да и Макэвою никогда в голову бы не пришло поздравить его с праздником. Наоборот, тот словно нарочно раздражал Майкла, когда каждый предпраздничный день сидел, как на иголках, выполнял поручения спустя рукава и непрестанно поглядывал на часы. Когда Майкл уставал от этого бесполезного мельтешения, он отправлял Макэвоя домой, только бы не видеть его жалобные щенячьи глаза и тоскливую кривую улыбку. Конечно, он-то наверняка собирался отмечаться с семьей или друзьями, с любимой девушкой или, возможно, даже парнем – Майкл никогда особенно не интересовался личной жизнью своего личного помощника. Макэвой точно не стал бы засиживаться на работе до последнего, до того момента, когда можно будет поехать в клуб, на чью-нибудь вечеринку, чтобы встретить праздник в компании малознакомых людей. Не то чтобы Майкл завидовал, что за чушь? Его просто раздражало то, каким бесполезным становился в эти дни Макэвой, только и всего.
Майкл занес руку над селектором, посмотрел на время и задумчиво потер подбородок, царапая пальцы проступившей за день щетиной. Пожалуй, не стоило пытаться дозваться Макэвоя сейчас, наверняка тот с аппетитом уничтожал свой ланч в компании молодых хорошеньких корректоров. А сам Майкл остался голодным, потому что читал о страданиях чьего-то личного помощника. Что, в общем-то, неудивительно, ведь даже этот дневник увлек его больше, чем рукопись "нового Дэна Брауна". Пожалуй, парень и правда мог бы стать звездой среди авторов любовных романов в мягких обложках. Если бы сделал главную героиню женщиной и добавил эвфемизмов, конечно. Без эвфемизмов в любовных романах никуда.
Окно позабытого чата снова мигнуло – похоже, Ребекка вернулась с ланча и не дождалась его ответа.
"Ну что? Каков твой вердикт?"
"Где ты его только взяла?" – вопросом на вопрос ответил Майкл и вздохнул, когда при одной мысли о ланче желудок неприятно подвело.
"Его? Значит, ты считаешь, что это парень? Я так и знала, – быстро набила Ребекка и добавила совершенно неуместный смайл в виде чертика. – Я просто любознательна и много читаю. А ты что, просидел над ним весь ланч? Я не видела тебя в кафе, зато Джеймс наконец-то поел нормально, не оглядываясь постоянно на твой стол".
Майкл нахмурился, надеясь, что Ребекке все-таки хватило совести не сплетничать с его секретарем.
"Ты обедала с Макэвоем?" – конечно, не стоило ожидать, что Ребекка позволит ему уйти от ответа, но он все же решил попытаться.
"Конечно, нет. Бедный мальчик воспринимает меня как надзирателя, это все ты виноват – совсем его запугал, – Майкл хмыкнул, буквально чувствуя, с каким искренним возмущением она это писала. – И не уходи от темы. Зачитался?"
"Зачитался. Рукописью, – ему вдруг захотелось по-детски отпереться, сказать, что ничего такого он делал и даже не собирался. А все потому, что Ребекка знала его, как облупленного, лет, наверное, двадцать уже. – Дневник этот просмотрел одним глазом, но если ты с кем-то спорила, то можешь передать ему мое мнение – это парень. А теперь извини, мне нужно вернуться к работе".
"О, конечно-конечно, – как-то слишком легко согласилась Ребекка, что вызывало нешуточные подозрения. – Не знаешь, кстати, зачем твой личный помощник взял навынос салат, сэндвичи и кофе? Наверное, не знаешь, с чего бы тебе? Не буду отвлекать, мистер крутой издатель".
Ребекка сменила режим на "занят" и замолчала, а Майкл невидящим взглядом уставился в монитор. Что-то не давало ему покоя, какое-то странное чувство, вроде дежа вю. Он моргнул, еще раз перечитал последнюю фразу, а потом открыл свернутую страницу того самого дневника и пробежал взглядом записи, выхватывая всех этих "мистеров", о которых так часто писал не известный Майклу графоман. Ему неожиданно пришло в голову, что Ребекка могла сама создать фальшивый дневник и прислать ему ссылку, вот только зачем? Чтобы разыграть? Доказать ему, что он ничерта не понимает в своей работе? Но приступ паранойи закончился так же внезапно, как и начался, – за годы знакомства Майкл успел изучить Ребекку и прекрасно знал, что она очень нетерпелива, нацелена на быстрый результат и не станет вынашивать коварные планы месяцами. Тем более, такие смутные. Видимо, Ребекка просто подхватила хлесткий речевой оборот и теперь с удовольствием использовала, чтобы подразнить его.
Придя к такому выводу, Майкл покосился на рукопись, вздохнул и снова щелкнул по свернутому окошку. Ему стало любопытно узнать, чем же все-таки закончилась эта история. Он чувствовал себя нетерпеливым читателем, который заглядывает на последнюю страницу, потому что уже не в силах дочитать до финала.
Майкл почти добрался до последней на сегодняшний день записи, когда в дверь настойчиво постучали. От неожиданности он чуть не выругался и схлопнул окно так быстро, как будто посетитель мог вдруг появиться у него за спиной.
– Мистер Фассбендер, можно мне войти? – никогда еще Майкл так не радовался, услышав голос Макэвоя. По крайней мере, к нему не заявился Бейкон поговорить про свою новую будущую звезду, воспользовавшись отсутствием Макэвоя в приемной. Конечно, многое в Макэвое Майкл открыто критиковал, но если за что и ценил, так это поистине собачью преданность. Тот не поддавался ни на какие уговоры, угрозы и посулы, не пропуская к Майклу никого без предварительной записи или его собственных указаний.
– Войдите, – слегка повысил голос Майкл и поспешно открыл рукопись в произвольном месте где-то на середине.
Макэвой появился с подносом в руках, цепким взглядом окинул помещение и поджал губы.
– Я не видел вас в кафе, поэтому взял на себя смелость захватить вам ланч. Вы не против, если я?..
Он замер над столом, держа поднос прямо над рукописью, и выразительно посмотрел на Майкла. Майкл ответил недовольным взглядом и с демонстративным неудовольствием отодвинул рукопись в сторону. Только почувствовав одуряющий аромат кофе, он понял, насколько проголодался.
– Спасибо, – ответил Майкл, сдерживая порыв наброситься на еду в ту же секунду. – В кои-то веки ваша инициатива оказалась к месту. Вы можете идти. И сделайте одолжение, больше не отрывайте меня от работы, пока я вас не вызову.
Майклу даже неуютно стало от того, насколько грубо это прозвучало. Ему захотелось извиниться, но Макэвой криво ухмыльнулся и со словами "Конечно, сэр" вылетел из кабинета, только что не шарахнув дверью напоследок. Майкл вздохнул и взялся за свой ланч, стараясь не обращать внимание на то, что вся еда горчит сожалением.
Когда он сделал последний глоток кофе и удовлетворенно откинулся на спинку стула, рука сама потянулась к закрытой вкладке. Оказалось, что, пока он прерывался на ланч, в дневнике появилась еще одна, пышущая яростью запись.
"Мой босс просто мудак! Нет, даже супермудак! – экспрессивно писал Д. – Я работаю здесь уже почти год и ни разу, ни единого разу он не сказал мне ни одного доброго слова. Что бы я ни сделал, я, разумеется, не заслуживаю ни похвалы, ни благодарности. Зато если нужен мальчик для битья, так пожалуйста, – вот же он. Знаете, что, мистер супермудак? Дальше как-нибудь без меня".
Майкл даже пожалел, что не может оставить комментарий под записью. Уж очень это напоминало детскую обиду за то, что таинственный босс так и не ответил Д. взаимностью. Ну, или что этот босс действительно мудак, хотя Майкл все же больше склонялся к первому варианту.
Окошко чата мигнуло новым сообщением, прерывая его размышления.
"Какого черта ты опять натворил, Майкл? Тебе обязательно его доводить?" – писала Ребекка.
Майкл нахмурился и с недоумением уставился в монитор. Он понятия не имел, что имела в виду Ребекка, но существовал только один человек, из-за которого она приходила в такую ярость.
"Не представляю, о чем ты", – сдержанно ответил Майкл и потянулся к кнопке селектора. Кажется, ему стоило наконец запретить Макэвою бегать к своей защитнице за помощью.
"Да неужели? Святую невинность будешь изображать, когда займешься поисками нового секретаря. Лично, потому что на сей раз я не собираюсь тебе помогать, – моментально написала Ребекка, отчего у Майкла внутри зашевелились нехорошие подозрения. – И что ты собираешься делать? Просто дашь ему уйти? Черт возьми, Майкл, я знаю тебя почти всю жизнь и была уверена, что ты умнее. А ты, похоже, действительно супермудак".
– Что? – спросил Майкл, едва осознавая, что произнес это вслух. Разрозненные кусочки пазла в его голове начали постепенно собираться в единую картину. Придурок-босс, влюбленный в него личный помощник, "мистеры" в словах Ребекки.
В дверь нетерпеливо и нервно заколотили. Он приготовился уже дать отпор окончательно взбесившейся Ребекке, но на пороге появился Макэвой с листом бумаги в руках.
– Мистер Фассбендер, мне нужно, чтобы вы это подписали, – безапелляционным тоном потребовал тот, шумно промаршировал по кабинету, чуть ли не чеканя шаг, и положил лист на его стол. – Это заявление на увольнение по собственному желанию с сегодняшнего дня. Если хотите, я могу подобрать вам несколько кандидатур на мое место, но, думаю, вам это не потребуется. Ведь моя инициатива вам совершенно не нужна.
Макэвой разрумянился, его глаза лихорадочно блестели, а губы покраснели, словно он нервно закусывал их, пока писал заявление. Майкл сделал вид, что внимательно изучает заявление, стараясь выиграть немного времени.
– Я уважаю ваше желание, но, к сожалению, не могу вас отпустить, – наконец, ответил он и усмехнулся, глядя в удивленно расширившиеся глаза. – К тому же, вы забыли указать причину увольнения. Причина в том, что ваш босс – супермудак, не правда ли?
Макэвой отшатнулся и быстро облизнул губы, а Майкл невольно завис на этом простом жесте. Конечно, его не накрыло вдруг осознанием как в дешевом романе, он и раньше обращал внимание на то, что Макэвой хорош собой. Даже не так, Макэвой не был красавцем, но излучал какую-то плохо скрытую чувственность каждым взглядом своих ярких хитрых глаз, каждой улыбкой и даже недовольно поджатыми губами. Просто раньше Майкл ставил четкую грань между работой и отношениями – еще не хватало обвинений в сексуальных домогательствах. Но то, что он прочитал, давало ему карт-бланш, и Майкла так и подмывало кое-что проверить.
– Закройте дверь, мистер Макэвой, заприте на замок и вернитесь к моему столу, – ледяным тоном велел он, с удовлетворением наблюдая за тем, с какой скоростью тот кинулся исполнять приказ. Когда Макэвой, пытаясь выглядеть невозмутимо и профессионально, замер у стола, Майкл медленно порвал заявление пополам, смял бумагу и швырнул в ведро. – Мне кажется, между нами возникло некоторое недопонимание. Вы с чего-то взяли, что можете просто уйти. Я с этим категорически не согласен. Я разочарован, Джеймс.
Макэвой вздернул подбородок и открыл рот, явно собираясь возразить, но Майкл не позволил.
– Я не разрешал вам говорить, – строго обрубил он, поднялся из-за стола и медленно обошел Макэвоя по дуге, наслаждаясь растерянностью на его лице.
– Что вы собираетесь?.. – явно нервничая, попытался обернуться Макэвой, когда Майкл оказался за его спиной.
– Я не разрешал вам говорить. И оборачиваться тоже, – Майкл мягко развернул его обратно и надавил на плечо. – Спустите брюки и лягте грудью на стол. Рубашку и пиджак оставьте.
Майкл и сам не понимал, куда его несет, но его словно вело какое-то наитие – он совершенно не сомневался в том, что говорить и на какие рычаги нажать, добиваясь своего. Макэвой с шумом втянул в себя воздух и принялся расстегивать ширинку трясущимися руками, так что, похоже, Майкл все делал правильно.
"Надо было уже давно это сделать", – подумал Майкл, рассматривая аккуратную белую задницу – не дожидаясь команды, Макэвой рывком стянул брюки вместе с трусами. Вернее, Джеймс, да, точно, Джеймс. Майкл решил, что не стоит даже мысленно называть по фамилии того, с кем собираешься сделать множество непристойных вещей. А он определенно собирался. Джеймс принялся ерзать, и его задница пришла в движение, как будто подначивая Майкла поторопиться.
– Считайте, Джеймс. И постарайтесь не сбиться, – больше всего Майклу хотелось стиснуть эти ягодицы, грубо сжать ладонями, оставить синяки, но он лишь осторожно провел по бледной коже кончиками пальцев, погладил тонкий пушок на пояснице и тут же ударил без замаха. Джеймс охнул от неожиданности, ягодицы поджались и расслабились, а на коже проступил неяркий пока отпечаток ладони.
– Один, – голос Джеймса почти не дрожал, но Майкл собирался заставить его охрипнуть.
– Я очень расстроен тем, что вы хотели от меня уйти, – сообщил Майкл и ударил по другой ягодице сильнее.
– Два. Простите, с-сэр, – выдохнул Джеймс, прогнул спину и вильнул задом. За что тут же получил следующий удар. – Три! Мне, правда, очень-очень жаль.
– Уверен, что нет. Но будет, – пообещал Майкл и шлепнул еще четыре раза почти без паузы. Джеймс еле успевал выкрикивать числа. Его голос уже дрожал, а дыхание вырывалось из груди вместе с жалобными стонами. Но ни разу он не попросил остановиться.
– Я доверял вам, Джеймс, считал, что всегда могу на вас положиться, а вы решили меня подвести, – с деланным сожалением в голосе пожурил Майкл и быстро растер выпоротые ягодицы. Как он и ожидал, светлая кожа Джеймса легко покраснела и наверняка сейчас пульсировала и горела ровным теплом, хотя пока еще и не слишком сильно. – Я недоволен и очень надеюсь, что больше этого не повторится.
Неразборчиво мычание Джеймса в ответ только раззадорило. Майкл вплотную прижался к горячей заднице, дав почувствовать, что тоже не остался равнодушным к происходящему, сжал в ладони галстук Джеймса и медленно потянул на себя, пока тот не запрокинул голову и не прогнулся, пытаясь ослабить давление.
– Этого же больше не повторится? – Майкл не нуждался в ответе – прямо перед ним оказались совершенно пьяные глаза Джеймса, влажные от непролитых слез, пылающие румянцем щеки и припухшие губы, которые выглядели так непристойно, словно кто-то только что трахнул его в рот. Майкл отпустил галстук и повторил строже. – Я не слышу ответа.
– Н-нет, сэр, – с жаром выдохнул Джеймс. Он бы обязательно рухнул на стол, если бы Майкл не успел подхватить его под грудью в последний момент. – Я все понял, сэр. Можно мне идти к себе?
– А вы хотите идти? - вкрадчиво уточнил Майкл. Теперь он прижимался к Джеймсу всем телом и чувствовал, как тот дрожит, а его сердце бьется быстро-быстро. Одного короткого взгляда вниз хватило, чтобы убедиться – никуда Джеймс не уйдет.
– Я так и думал, – хмыкнул он и с неохой отстранился, чтобы получше рассмотреть Джеймса. Тот замер, упираясь ладонями в столешницу, и не поворачивался, видимо, решил немного побыть послушным. Полы рубашки едва прикрывали задницу, но Майклу до зуда в кончиках пальцев захотелось задрать ее, а лучше снять совсем, избавиться от последней преграды между ним и Джеймсом. – Сними все и ляг спиной на стол. И осторожно, не помни рукопись.
Джеймс скривился и еле слышно пробормотал: "Да я на это даже не лягу". Но все же принялся расстегивать пуговицы на рубашке непослушными пальцами. По правде говоря, Майкл тоже считал, что эта книга годится разве что на топку каминов, но не мог отказать себе в удовольствии подразнить Джеймса.
Телефон в приемной неожиданно зазвонил, возвращая их обоих в реальность, в которой Майкл трахал своего личного помощника прямо посреди рабочего дня, а тот с готовностью укладывался на стол. А ведь Майкл всегда считал себя таким благоразумным. Всегда, то есть, до Джеймса.
Джеймс дернулся и попытался сползти на пол, но Майкл тут же положил ладонь ему на грудь, удерживая на месте, и наклонился пониже.
– Шшш... Тебя нет, – прошептал он Джеймсу на ухо и мягко скользнул губами вдоль линии челюсти, вдыхая запах его тела и какого-то одеколона. – Тебе придется вести себя очень тихо, потому что кто-то может пройти мимо, услышать тебя и обо всем догадаться. Мы же этого не хотим?
– Нет, – так же шепотом ответил Джеймс и быстро облизнул губу. – Нет, сэр.
– Молодец, – похвалил Майкл, не удержался и куснул влажный рот, смял в жестком, коротком поцелуе. Джеймс судорожно вздохнул, вцепился в лацканы пиджака и обвил ногами его бедра.
– Будешь мять мой пафосный костюм, мне придется тебя связать. Твоим же собственным галстуком, – насмешливо пригрозил Майкл.
– Господи! – Джеймс всхлипнул и принялся ерзать, продолжая мять пиджак и морщась от боли в выпоротых ягодицах. Но в этом "Господи" явно прозвучало: "Пожалуйста, сделай это".
Майкл отстранился от тут же недовольно застонавшего Джеймса, подобрал с пола его галстук и аккуратно расправил. Джеймс следил за ним неотлучно, и все силы Майкла уходили на то, чтобы не сорваться и не выебать его так, как он того заслуживал. Чтобы целовать в болезненном и сладком стоне чертов искусанный рот, слизывать солоновато-горькие слезы вместе с бледной, покрытой редкими веснушками кожи. Вместо этого Майкл обошел стол, жестом велел Джеймсу вытянуть руки над головой и связал запястья. Аккуратно, не слишком плотно, хотя галстуку все равно грозило отправиться в мусорное ведро после, но оставлять следов в планы Майкла не входило. По крайней мере, на видных местах.
Джеймс лишь закусил губу и молча следил за его перемещениями, но дернулся, стоило только Майклу небрежно скинуть пиджак в кресло для посетителей и расстегнуть молнию на своих брюках.
– У вас… у тебя есть что-нибудь? – с тревогой спросил Джеймс, как будто собирался встать и пойти в аптеку, если бы у Майкла ничего не оказалось.
– Только резинка, – ответил он и пожал плечами. – Когда я сегодня выходил из дома, как-то не планировал трахать тебя на столе. А что у тебя? Смазка, презервативы и стек в нижнем ящике?
– Н-нет, – всхлипнул Джеймс и сдвинул ноги, словно Майкл мог не заметить, как у него дернулся член.
– Заведем позже, – с усмешкой пообещал Майкл. У него самого уже от нетерпения не слушались руки: скомканный пиджак полетел в кресло, кредитки из вывернутого портмоне веером рассыпались по полу, туда же упал презерватив. Он пихнул два пальца в с готовностью приоткрытый рот Джеймса и... Господи. С каких пор пальцы стали его эрогенной зоной? Пришлось даже грубо сжать себя через ткань все еще не снятых брюк, чтобы не кончить в штаны, будто мальчишка, только от того, как жадно обхватывали его мягкие губы, а упругий язык влажно скользил по суставам.
"Так, хватит", – решил Майкл и вытащил пальцы, влажно поблескивающие от слюны.
Первый палец Джеймс принял неожиданно легко, с хриплым приглушенным вздохом выгнулся и сам насадился глубже. Два пошли уже туже, и Майкл засомневался, что сможет дождаться, пока Джеймс будет готов, но тот вдруг резко дернулся и зашептал: "Все, давай, можно, можно". И тормоза слетели ко всем чертям.
Упаковку резинки он надорвал зубами, потеряв терпение, сплюнул на ладонь, быстро размазал слюну по члену и толкнулся в едва растянутый анус. И еле успел накрыть ладонью рот Джеймса, заглушая крик. Джеймс напрягся, весь вытянулся в струну и чувствительно, явно не осознавая, прикусил его ладонь, а у Майкла на секунду потемнело перед глазами от жара и тесноты, и только боль слегка привела в чувство.
– Все, тихо-тихо, потерпи немного, – утешающе прошептал Майкл и погладил Джеймса по бедру. Как же хотелось втолкнуться до конца и двигаться быстро, жестко, не слушая стонов и протестов. У него голова шла кругом от темных, неправильных желаний, которые будил в нем Джеймс. И он знал, что с легкостью сейчас может исполнить любое из них, и Джеймс не станет ему мешать. Вместо этого Майкл сосредоточился на посторонних вещах: на том, как неприятно липла к мокрой спине рубашка, на галстуке, который врезался в запястья Джеймса, когда тот дергался, на его глазах, сейчас почему-то особенно ярких. Помогло. Собственный бешеный пульс постепенно успокоился, а с лица Джеймса ушло болезненное выражение, так что Майкл рискнул осторожно толкнуться вперед.
– Давай, – выдохнул Джеймс в ответ, когда он убрал ладонь ото рта, и зачастил: – Давай, давай, давай.
Майкл двинулся раз, другой, поудобнее ухватил его за бедра и сорвался, вбиваясь сильно и быстро, и наверняка больно, но Джеймс только мычал что-то одобрительное и запрокидывал голову, подставлял шею – бери, кусай, оставляй следы. И Майкл рвался вперед и вперед, пытаясь дотянуться, слизать чертовы веснушки и заменить их своими отметинами. И рычал от досады, а Джеймс вторил ему нетерпеливыми стонами. Наконец, сдавшись, он подтянул Джеймса к краю стола, дернул за концы галстука, освобождая ему руки. И Джеймс тут же оплелся вокруг него: обнял за шею, обхватил ногами, тесно-тесно, пока между ними не осталось ни дюйма, взглянул своими невозможными глазами и со всхлипом уткнулся в шею. По животу растеклась теплая влажность, Майкл по инерции толкнулся еще раз, и тоже кончил, сжимая жесткие пальцы на бедрах Джеймса.
– Я надеюсь, – сказал Майкл минут через пять, когда смог немного отдышаться, – что урок ты уяснил.
Джеймс фыркнул и вдруг открыто расхохотался, но тут же резко оборвал себя и покосился на него с подозрением.
– А если нет?
– Ну, – Майкл сделал вид, что задумался, принимаясь выписывать пальцем круги на бедре Джеймса, – в этом случае мне придется повторять урок еще много раз.
– Тогда, сэр, мне кажется, я был очень плохим личным помощником, – Джеймс покаянно опустил голову, явно пытаясь скрыть ухмылку.
Что ж, Майкл не сомневался, что воспитательный процесс займет очень много времени.
Автор: Aya-sama
Пейринг: Майкл Фассбендер/Джеймс Макэвой
Рейтинг: NC-17
Жанр: PWP, немного романса
Размер: мини (~4700 слов)
Саммари: Ничто так не действует на нервы Майклу Фассбендеру, как пафосные рецензии на книгу "нового дарования" и его собственный личный помощник.
Предупреждения: офис!АУ, UST, виктимный!Джеймс, доминантный!Майкл, порка и ограничение подвижности. Пара отсылок к фильму "Секретарша". В общем, ничего страшного, сплошная милота
Посвящение: для моего сокинкера Malahit
Написано на мультифандомный аукцион (не прошло и года. А, нет, прошло ), замена фандома согласована с заказчиком.От автора: мой первый полноценный фик в этом фандоме, и я слегка волнуюсь
Все герои являются совершеннолетними.
читать дальшеМайкл уже полчаса вчитывался в восторженные рецензии, и ему начинало казаться, что в глаза насыпали песку, а мозг распух от обилия пышных эпитетов. Он любил свою работу и обычно отлично разбирался в ней, но вчера зачем-то отправился на презентацию новой книги Квика, затем в клуб – отпраздновать грядущий успех – книга обещала побить все рекорды по популярности. Так что на сон осталось в общей сложности часа три, и сейчас страшно хотелось выключить солнце за окном и подремать. Или хотя бы выпить кофе и скормить одному из восторженных болванов-критиков его же рецензию. По их словам получалось, что к ним в руки попал, как минимум, второй Дэн Браун, но Майкл после пары случаев абсолютного несовпадения мнения критиков и публики не слишком-то в это верил. К тому же, под ворохом рецензий, на самой рукописи оказался наклеен небольшой голубой стикер, на котором Майкл прочел написанное рукой своего личного помощника, Джеймса Макэвоя, "Если вам интересно мое мнение, то это полная чушь, сэр". Майкл не помнил, чтобы когда-нибудь разрешал Макэвою давать ему советы, но именно эта записка вкупе с чересчур пышными эпитетами рецензий мешала ему дать свое согласие безоговорочно. Он открыл рукопись, пробежал несколько строк глазами, понимая, что не в состоянии сейчас понять ни слова, и оттолкнул ее в сторону. В одном Майкл не сомневался – автор использовал такие же напыщенные сравнения, что и его критики.
Кофе – вот, чего ему не хватало. Стоило нажать на кнопку селектора, как Макэвой тут же оказался в кабинете с чашкой на подносе, словно стоял на пороге и только и ждал, когда его вызовут. А оптимальную температуру поддерживал согревающими чарами – такие, кажется, использовали в "Гарри Поттере".
– Заходил мистер Бейкон, спрашивал, что вы решили насчет книги. Я сказал, что вы заняты. Я ведь не ошибся, сэр? – подчеркнуто-уважительно спросил Макэвой. Определенно, Майкл не заметил, как это получилось, но он позволил своему помощнику забыть о наличии какой-либо субординации. Вернее, вести себя настолько вызывающе и в то же время безупречно.
– Не знаю, с чего вы взяли, что имеете право самостоятельно решать, кого можете пускать ко мне, а кого нет. Чтобы больше такого не повторилось, – жестко сказал Майкл, испепеляя Макэвой раздраженным взглядом и с удовольствием замечая, как тот некрасиво краснеет, а яркие глаза вспыхивают от обиды. Джеймсу определенно шло выражение оскорбленной невинности, а вот Майклу точно не стоило об этом думать.
– Прошу прощения, сэр, – сквозь зубы выдавил Макэвой и поставил поднос в опасной близости от рукописи. – Мне пригласить мистера Бейкона к вам?
– Уже не нужно, – в тон ему ответил Майкл, взял чашку и с наслаждением сделал первый глоток. Крепкий черный кофе, обжигающе-горячий и терпкий, прокатился по горлу, мгновенно возвращая благостное расположение духа. – Возвращайтесь к себе, я вас вызову, когда будет нужно.
Макэвой забрал поднос, кивнул и вышел, даже не хлопнув напоследок дверью. Определенно, хоть чему-то Майкл его научил.
Рабочий чат мигнул новым сообщением, Майкл тяжело вздохнул и с неохотой отставил чашку. Впрочем, мог и не делать этого, потому что писала Ребекка, совершенно не по назначению используя деловой канал связи.
"Снова третируешь секретаря? Не выспался или не удалось вчера никого подцепить?" – писала Ребекка. Иногда Майкл не понимал, как умудрился нанять ее на работу, да еще и сделать начальником IT-отдела. Ребекка вовсю пользовалась их дружбой, считала своим долгом давать ему советы по личной жизни, а теперь еще и как будто установила скрытые камеры в его кабинете. Ну, или Макэвой нашел в ней благодарного слушателя и усиленно жаловался на поведение Майкла, что, в общем-то, тоже не радовало.
"Он уже нажаловался?" – спросил он, просто чтобы прояснить ситуацию.
"Ему не нужно было. Я собиралась к тебе зайти, чтобы пригласить на ланч, и сама все услышала. Ты не в духе, милый, а злость срываешь на мальчике".
Мальчике. Он бы мог многое рассказать Ребекке про этого "мальчика", но та, похоже, прониклась к Макэвою материнскими чувствами, а тратить нервы и время на спор с ней Майкл не собирался.
"Ладно, ты там, похоже, совсем закис с этой новой рукописью. Не хочешь отвлечься? Я нашла тут один дневник, теперь гадаю, кто его автор: парень или девушка. Ты же знаешь, сейчас в интернете люди любят развлекаться, придумывая себе новые личности. Помнишь, ты уверял, что мужчины и женщины пишут совершенно по-разному? Так что давай, мистер крутой издатель, развей мои сомнения".
Майкл не собирался вестись на такую банальную провокацию, но рукопись действительно навевала тоску, так что он решил позволить себе немного отвлечься. На первый взгляд дневник не представлял собой ничего особенного: стандартное оформление, не так много записей без всяких заголовков. Майкл долистал до первой страницы и фыркнул, увидев обращение "Дорогой дневничок". Он не собирался особенно вникать в содержание, но начал читать и неожиданно для себя увлекся.
Первая запись – от сентября прошлого года – гласила:
"Ну, здравствуй, дорогой дневничок. В каком-то кино психоаналитик советовал записывать свои переживания, а так как еще немного, и я плесну мистеру я-здесь-самый-крутой-босс в лицо его чертов кофе, пожалуй, стоит попробовать. Но обо всем по порядку. Меня зовут… предположим, Д. Недавно я устроился в одну известную фирму личным помощником генерального директора. Обычно на эту должность берут фигуристых красоток, так что я сперва даже удивлялся, почему взяли именно меня, а потом понял. Мистеру-заткнулся-и-открываешь-рот-когда-я-тебя-спрашиваю нужен был мальчик для битья – тот, на кого можно поорать, если контракт сорвется, например. Это очень удобно, потому что женских слез мой босс не выносит.
Должна же быть причина, по которой я все еще здесь, правда? Я не рассчитываю на повышение – будь я той красоткой, меня могла бы, наверное, ожидать только одна дорога – в постель к боссу. А так мне и такое "продвижение по карьерной лестнице" не светит. Что очень печально. Я еще не сказал? Ладно, признаюсь сразу – я на него запал. И ведь еще на собеседовании можно было понять, что ничем хорошим это не закончится, но нет же! Если бы он попросил, я бы и кровью подписал этот чертов контракт. А теперь, Д., добро пожаловать в личный филиал ада".
Майкл поморщился, не желая сочувствовать парню, запавшему на своего, наверняка абсолютно гетеросексуального, босса. Он всегда считал, что на работе нужно заниматься делом, а не устраивать личную жизнь, а этот Д., похоже, оказался просто лентяем, привыкшим во всех своих неудачах винить окружающих.
Майкл глотнул уже остывающего кофе и вернулся к чтению, пролистав несколько записей про семью и друзей, про отвратительную Нью-Йоркскую погоду.
В ноябре прошлого года Д. писал:
"Посмотрел фильм "Секретарша". И почему я не сделал это до того, как устроиться личным помощником? Ночью плохо спал, снился мой босс с ремнем в руках. На следующий день, когда мистер-я-превращу-твою-жизнь-в-ад-жалкое-беспозвоночное отчитывал меня за какое-то очередное мелкое прегрешение, я прикрывал папкой свой стояк и представлял, как он швыряет меня поперек своих колен и шлепает, а мои бедра трутся о дорогую шерстяную ткань его пафосного костюма. Черт, Д., ты просто жалок!"
Майкл подраспустил давящий галстук и скептически посмотрел на экран. Неизвестный ему парень совершенно не стеснялся, описывая свои сексуальные фантазии, конечно, в личном, но все-таки открытом дневнике. Весь вопрос состоял в том, какую цель на самом деле преследовала Ребекка, отправляя ему ссылку на эту Эммануэль. Стала бы она читать этот дневник просто так, чтобы поломать голову над тем, мужчина его ведет или женщина?
Майкл покосился на селектор, размышляя, не вызвать ли Макэвоя.
"Чтобы отшлепать?" – издевательски спросил внутренний голос, но он отмахнулся от пошлой картинки, хотя Макэвой иногда точно напрашивался на что-нибудь вроде порки. Вспомнить хотя бы, как он стоял перед Майклом, скромно потупив глаза, а потом вылетал из кабинета и где-то пропадал на полчаса, оставив приемную без присмотра. Майкл не сомневался, что, будь у них в издательстве комната психологической разгрузки, Макэвой избивал бы манекен, наклеив его фотографию.
Он небрежно просмотрел еще несколько записей, стараясь избегать эротических переживаний, коими пестрел дневник, но глаза все равно выхватывали: "Вчера впервые пришлось уйти в туалет, чтобы подрочить прямо на работе. Чертов садистский ублюдок весь день изводил меня придирками. Я уже боялся, что он заставит меня ползти к себе с морковкой в зубах. А ведь он даже понятия не имеет, о чем я думаю. Интересно, если бы узнал, просто вышвырнул бы меня в ту же минуту или сперва обвинил в сексуальных домогательствах? Надо найти кого-нибудь и просто потрахаться. Т. из соседнего отдела делает недвусмысленные намеки, но, к сожалению, у него есть один минус – он не мой босс". Или: "Поцепил какого-то парня в клубе, с виду довольно похожего на моего босса: та же жесткая линия челюсти, тот же хищный взгляд, который заставляет меня почувствовать то, что, наверное испытывает какая-нибудь косуля за секунду до прыжка гепарда. Косуля. Мда... Могу уже начинать писать любовные романы - возьму себе какой-нибудь звучный псевдоним, что-нибудь вроде Джулии Уайт, и стану выпускать каждый месяц по книжке о трагической истории любви серой мышки к своему крутому боссу. Готов спорить, что крошка Джулия побьет "Пятьдесят оттенков серого" по популярности.
Что-то меня несет. Все из-за вчерашнего разочарования – парень оказался совсем не похож на босса при ближайшем рассмотрении, все лез мокро целоваться и лапать меня. Я не выдержал и сбежал, когда он начал твердить, какой я клевый. Определенно, Д., ты просто мазохист. И чем тебя восхищение не устроило?"
"Действительно, – согласно кивнул Майкл и покосился на дверь: не хватало еще, чтобы кто-то вошел и увидел, как он тут разговаривает с компьютером.
Он уже решил, что вряд ли прочтет нечто новое, и быстро пролистал несколько страниц, втайне надеясь узнать, чем же закончилась эта любовная история, пока не наткнулся на предрождественскую запись.
"Неделю ломал голову над тем, что подарить боссу. Что вообще можно подарить человеку, у которого все есть? В результате купил запонки, стоящие почти столько же, сколько поездка к родителям на выходные. Весь день ходил, искал случая подарить, а под вечер этот Гринч наорал на меня и велел убираться. Отличное поздравление с праздниками, сэр. Вылетел с работы, швырнул чертовы запонки в мусорный бак, правда, тут же вернулся – они реально стоят кучу денег. Может, подарю в другой раз".
Эта запись разбудила в Майкле какое-то смутное сочувствие и подспудное чувство вины, хотя он не делал ничего подобного. Да и Макэвою никогда в голову бы не пришло поздравить его с праздником. Наоборот, тот словно нарочно раздражал Майкла, когда каждый предпраздничный день сидел, как на иголках, выполнял поручения спустя рукава и непрестанно поглядывал на часы. Когда Майкл уставал от этого бесполезного мельтешения, он отправлял Макэвоя домой, только бы не видеть его жалобные щенячьи глаза и тоскливую кривую улыбку. Конечно, он-то наверняка собирался отмечаться с семьей или друзьями, с любимой девушкой или, возможно, даже парнем – Майкл никогда особенно не интересовался личной жизнью своего личного помощника. Макэвой точно не стал бы засиживаться на работе до последнего, до того момента, когда можно будет поехать в клуб, на чью-нибудь вечеринку, чтобы встретить праздник в компании малознакомых людей. Не то чтобы Майкл завидовал, что за чушь? Его просто раздражало то, каким бесполезным становился в эти дни Макэвой, только и всего.
Майкл занес руку над селектором, посмотрел на время и задумчиво потер подбородок, царапая пальцы проступившей за день щетиной. Пожалуй, не стоило пытаться дозваться Макэвоя сейчас, наверняка тот с аппетитом уничтожал свой ланч в компании молодых хорошеньких корректоров. А сам Майкл остался голодным, потому что читал о страданиях чьего-то личного помощника. Что, в общем-то, неудивительно, ведь даже этот дневник увлек его больше, чем рукопись "нового Дэна Брауна". Пожалуй, парень и правда мог бы стать звездой среди авторов любовных романов в мягких обложках. Если бы сделал главную героиню женщиной и добавил эвфемизмов, конечно. Без эвфемизмов в любовных романах никуда.
Окно позабытого чата снова мигнуло – похоже, Ребекка вернулась с ланча и не дождалась его ответа.
"Ну что? Каков твой вердикт?"
"Где ты его только взяла?" – вопросом на вопрос ответил Майкл и вздохнул, когда при одной мысли о ланче желудок неприятно подвело.
"Его? Значит, ты считаешь, что это парень? Я так и знала, – быстро набила Ребекка и добавила совершенно неуместный смайл в виде чертика. – Я просто любознательна и много читаю. А ты что, просидел над ним весь ланч? Я не видела тебя в кафе, зато Джеймс наконец-то поел нормально, не оглядываясь постоянно на твой стол".
Майкл нахмурился, надеясь, что Ребекке все-таки хватило совести не сплетничать с его секретарем.
"Ты обедала с Макэвоем?" – конечно, не стоило ожидать, что Ребекка позволит ему уйти от ответа, но он все же решил попытаться.
"Конечно, нет. Бедный мальчик воспринимает меня как надзирателя, это все ты виноват – совсем его запугал, – Майкл хмыкнул, буквально чувствуя, с каким искренним возмущением она это писала. – И не уходи от темы. Зачитался?"
"Зачитался. Рукописью, – ему вдруг захотелось по-детски отпереться, сказать, что ничего такого он делал и даже не собирался. А все потому, что Ребекка знала его, как облупленного, лет, наверное, двадцать уже. – Дневник этот просмотрел одним глазом, но если ты с кем-то спорила, то можешь передать ему мое мнение – это парень. А теперь извини, мне нужно вернуться к работе".
"О, конечно-конечно, – как-то слишком легко согласилась Ребекка, что вызывало нешуточные подозрения. – Не знаешь, кстати, зачем твой личный помощник взял навынос салат, сэндвичи и кофе? Наверное, не знаешь, с чего бы тебе? Не буду отвлекать, мистер крутой издатель".
Ребекка сменила режим на "занят" и замолчала, а Майкл невидящим взглядом уставился в монитор. Что-то не давало ему покоя, какое-то странное чувство, вроде дежа вю. Он моргнул, еще раз перечитал последнюю фразу, а потом открыл свернутую страницу того самого дневника и пробежал взглядом записи, выхватывая всех этих "мистеров", о которых так часто писал не известный Майклу графоман. Ему неожиданно пришло в голову, что Ребекка могла сама создать фальшивый дневник и прислать ему ссылку, вот только зачем? Чтобы разыграть? Доказать ему, что он ничерта не понимает в своей работе? Но приступ паранойи закончился так же внезапно, как и начался, – за годы знакомства Майкл успел изучить Ребекку и прекрасно знал, что она очень нетерпелива, нацелена на быстрый результат и не станет вынашивать коварные планы месяцами. Тем более, такие смутные. Видимо, Ребекка просто подхватила хлесткий речевой оборот и теперь с удовольствием использовала, чтобы подразнить его.
Придя к такому выводу, Майкл покосился на рукопись, вздохнул и снова щелкнул по свернутому окошку. Ему стало любопытно узнать, чем же все-таки закончилась эта история. Он чувствовал себя нетерпеливым читателем, который заглядывает на последнюю страницу, потому что уже не в силах дочитать до финала.
Майкл почти добрался до последней на сегодняшний день записи, когда в дверь настойчиво постучали. От неожиданности он чуть не выругался и схлопнул окно так быстро, как будто посетитель мог вдруг появиться у него за спиной.
– Мистер Фассбендер, можно мне войти? – никогда еще Майкл так не радовался, услышав голос Макэвоя. По крайней мере, к нему не заявился Бейкон поговорить про свою новую будущую звезду, воспользовавшись отсутствием Макэвоя в приемной. Конечно, многое в Макэвое Майкл открыто критиковал, но если за что и ценил, так это поистине собачью преданность. Тот не поддавался ни на какие уговоры, угрозы и посулы, не пропуская к Майклу никого без предварительной записи или его собственных указаний.
– Войдите, – слегка повысил голос Майкл и поспешно открыл рукопись в произвольном месте где-то на середине.
Макэвой появился с подносом в руках, цепким взглядом окинул помещение и поджал губы.
– Я не видел вас в кафе, поэтому взял на себя смелость захватить вам ланч. Вы не против, если я?..
Он замер над столом, держа поднос прямо над рукописью, и выразительно посмотрел на Майкла. Майкл ответил недовольным взглядом и с демонстративным неудовольствием отодвинул рукопись в сторону. Только почувствовав одуряющий аромат кофе, он понял, насколько проголодался.
– Спасибо, – ответил Майкл, сдерживая порыв наброситься на еду в ту же секунду. – В кои-то веки ваша инициатива оказалась к месту. Вы можете идти. И сделайте одолжение, больше не отрывайте меня от работы, пока я вас не вызову.
Майклу даже неуютно стало от того, насколько грубо это прозвучало. Ему захотелось извиниться, но Макэвой криво ухмыльнулся и со словами "Конечно, сэр" вылетел из кабинета, только что не шарахнув дверью напоследок. Майкл вздохнул и взялся за свой ланч, стараясь не обращать внимание на то, что вся еда горчит сожалением.
Когда он сделал последний глоток кофе и удовлетворенно откинулся на спинку стула, рука сама потянулась к закрытой вкладке. Оказалось, что, пока он прерывался на ланч, в дневнике появилась еще одна, пышущая яростью запись.
"Мой босс просто мудак! Нет, даже супермудак! – экспрессивно писал Д. – Я работаю здесь уже почти год и ни разу, ни единого разу он не сказал мне ни одного доброго слова. Что бы я ни сделал, я, разумеется, не заслуживаю ни похвалы, ни благодарности. Зато если нужен мальчик для битья, так пожалуйста, – вот же он. Знаете, что, мистер супермудак? Дальше как-нибудь без меня".
Майкл даже пожалел, что не может оставить комментарий под записью. Уж очень это напоминало детскую обиду за то, что таинственный босс так и не ответил Д. взаимностью. Ну, или что этот босс действительно мудак, хотя Майкл все же больше склонялся к первому варианту.
Окошко чата мигнуло новым сообщением, прерывая его размышления.
"Какого черта ты опять натворил, Майкл? Тебе обязательно его доводить?" – писала Ребекка.
Майкл нахмурился и с недоумением уставился в монитор. Он понятия не имел, что имела в виду Ребекка, но существовал только один человек, из-за которого она приходила в такую ярость.
"Не представляю, о чем ты", – сдержанно ответил Майкл и потянулся к кнопке селектора. Кажется, ему стоило наконец запретить Макэвою бегать к своей защитнице за помощью.
"Да неужели? Святую невинность будешь изображать, когда займешься поисками нового секретаря. Лично, потому что на сей раз я не собираюсь тебе помогать, – моментально написала Ребекка, отчего у Майкла внутри зашевелились нехорошие подозрения. – И что ты собираешься делать? Просто дашь ему уйти? Черт возьми, Майкл, я знаю тебя почти всю жизнь и была уверена, что ты умнее. А ты, похоже, действительно супермудак".
– Что? – спросил Майкл, едва осознавая, что произнес это вслух. Разрозненные кусочки пазла в его голове начали постепенно собираться в единую картину. Придурок-босс, влюбленный в него личный помощник, "мистеры" в словах Ребекки.
В дверь нетерпеливо и нервно заколотили. Он приготовился уже дать отпор окончательно взбесившейся Ребекке, но на пороге появился Макэвой с листом бумаги в руках.
– Мистер Фассбендер, мне нужно, чтобы вы это подписали, – безапелляционным тоном потребовал тот, шумно промаршировал по кабинету, чуть ли не чеканя шаг, и положил лист на его стол. – Это заявление на увольнение по собственному желанию с сегодняшнего дня. Если хотите, я могу подобрать вам несколько кандидатур на мое место, но, думаю, вам это не потребуется. Ведь моя инициатива вам совершенно не нужна.
Макэвой разрумянился, его глаза лихорадочно блестели, а губы покраснели, словно он нервно закусывал их, пока писал заявление. Майкл сделал вид, что внимательно изучает заявление, стараясь выиграть немного времени.
– Я уважаю ваше желание, но, к сожалению, не могу вас отпустить, – наконец, ответил он и усмехнулся, глядя в удивленно расширившиеся глаза. – К тому же, вы забыли указать причину увольнения. Причина в том, что ваш босс – супермудак, не правда ли?
Макэвой отшатнулся и быстро облизнул губы, а Майкл невольно завис на этом простом жесте. Конечно, его не накрыло вдруг осознанием как в дешевом романе, он и раньше обращал внимание на то, что Макэвой хорош собой. Даже не так, Макэвой не был красавцем, но излучал какую-то плохо скрытую чувственность каждым взглядом своих ярких хитрых глаз, каждой улыбкой и даже недовольно поджатыми губами. Просто раньше Майкл ставил четкую грань между работой и отношениями – еще не хватало обвинений в сексуальных домогательствах. Но то, что он прочитал, давало ему карт-бланш, и Майкла так и подмывало кое-что проверить.
– Закройте дверь, мистер Макэвой, заприте на замок и вернитесь к моему столу, – ледяным тоном велел он, с удовлетворением наблюдая за тем, с какой скоростью тот кинулся исполнять приказ. Когда Макэвой, пытаясь выглядеть невозмутимо и профессионально, замер у стола, Майкл медленно порвал заявление пополам, смял бумагу и швырнул в ведро. – Мне кажется, между нами возникло некоторое недопонимание. Вы с чего-то взяли, что можете просто уйти. Я с этим категорически не согласен. Я разочарован, Джеймс.
Макэвой вздернул подбородок и открыл рот, явно собираясь возразить, но Майкл не позволил.
– Я не разрешал вам говорить, – строго обрубил он, поднялся из-за стола и медленно обошел Макэвоя по дуге, наслаждаясь растерянностью на его лице.
– Что вы собираетесь?.. – явно нервничая, попытался обернуться Макэвой, когда Майкл оказался за его спиной.
– Я не разрешал вам говорить. И оборачиваться тоже, – Майкл мягко развернул его обратно и надавил на плечо. – Спустите брюки и лягте грудью на стол. Рубашку и пиджак оставьте.
Майкл и сам не понимал, куда его несет, но его словно вело какое-то наитие – он совершенно не сомневался в том, что говорить и на какие рычаги нажать, добиваясь своего. Макэвой с шумом втянул в себя воздух и принялся расстегивать ширинку трясущимися руками, так что, похоже, Майкл все делал правильно.
"Надо было уже давно это сделать", – подумал Майкл, рассматривая аккуратную белую задницу – не дожидаясь команды, Макэвой рывком стянул брюки вместе с трусами. Вернее, Джеймс, да, точно, Джеймс. Майкл решил, что не стоит даже мысленно называть по фамилии того, с кем собираешься сделать множество непристойных вещей. А он определенно собирался. Джеймс принялся ерзать, и его задница пришла в движение, как будто подначивая Майкла поторопиться.
– Считайте, Джеймс. И постарайтесь не сбиться, – больше всего Майклу хотелось стиснуть эти ягодицы, грубо сжать ладонями, оставить синяки, но он лишь осторожно провел по бледной коже кончиками пальцев, погладил тонкий пушок на пояснице и тут же ударил без замаха. Джеймс охнул от неожиданности, ягодицы поджались и расслабились, а на коже проступил неяркий пока отпечаток ладони.
– Один, – голос Джеймса почти не дрожал, но Майкл собирался заставить его охрипнуть.
– Я очень расстроен тем, что вы хотели от меня уйти, – сообщил Майкл и ударил по другой ягодице сильнее.
– Два. Простите, с-сэр, – выдохнул Джеймс, прогнул спину и вильнул задом. За что тут же получил следующий удар. – Три! Мне, правда, очень-очень жаль.
– Уверен, что нет. Но будет, – пообещал Майкл и шлепнул еще четыре раза почти без паузы. Джеймс еле успевал выкрикивать числа. Его голос уже дрожал, а дыхание вырывалось из груди вместе с жалобными стонами. Но ни разу он не попросил остановиться.
– Я доверял вам, Джеймс, считал, что всегда могу на вас положиться, а вы решили меня подвести, – с деланным сожалением в голосе пожурил Майкл и быстро растер выпоротые ягодицы. Как он и ожидал, светлая кожа Джеймса легко покраснела и наверняка сейчас пульсировала и горела ровным теплом, хотя пока еще и не слишком сильно. – Я недоволен и очень надеюсь, что больше этого не повторится.
Неразборчиво мычание Джеймса в ответ только раззадорило. Майкл вплотную прижался к горячей заднице, дав почувствовать, что тоже не остался равнодушным к происходящему, сжал в ладони галстук Джеймса и медленно потянул на себя, пока тот не запрокинул голову и не прогнулся, пытаясь ослабить давление.
– Этого же больше не повторится? – Майкл не нуждался в ответе – прямо перед ним оказались совершенно пьяные глаза Джеймса, влажные от непролитых слез, пылающие румянцем щеки и припухшие губы, которые выглядели так непристойно, словно кто-то только что трахнул его в рот. Майкл отпустил галстук и повторил строже. – Я не слышу ответа.
– Н-нет, сэр, – с жаром выдохнул Джеймс. Он бы обязательно рухнул на стол, если бы Майкл не успел подхватить его под грудью в последний момент. – Я все понял, сэр. Можно мне идти к себе?
– А вы хотите идти? - вкрадчиво уточнил Майкл. Теперь он прижимался к Джеймсу всем телом и чувствовал, как тот дрожит, а его сердце бьется быстро-быстро. Одного короткого взгляда вниз хватило, чтобы убедиться – никуда Джеймс не уйдет.
– Я так и думал, – хмыкнул он и с неохой отстранился, чтобы получше рассмотреть Джеймса. Тот замер, упираясь ладонями в столешницу, и не поворачивался, видимо, решил немного побыть послушным. Полы рубашки едва прикрывали задницу, но Майклу до зуда в кончиках пальцев захотелось задрать ее, а лучше снять совсем, избавиться от последней преграды между ним и Джеймсом. – Сними все и ляг спиной на стол. И осторожно, не помни рукопись.
Джеймс скривился и еле слышно пробормотал: "Да я на это даже не лягу". Но все же принялся расстегивать пуговицы на рубашке непослушными пальцами. По правде говоря, Майкл тоже считал, что эта книга годится разве что на топку каминов, но не мог отказать себе в удовольствии подразнить Джеймса.
Телефон в приемной неожиданно зазвонил, возвращая их обоих в реальность, в которой Майкл трахал своего личного помощника прямо посреди рабочего дня, а тот с готовностью укладывался на стол. А ведь Майкл всегда считал себя таким благоразумным. Всегда, то есть, до Джеймса.
Джеймс дернулся и попытался сползти на пол, но Майкл тут же положил ладонь ему на грудь, удерживая на месте, и наклонился пониже.
– Шшш... Тебя нет, – прошептал он Джеймсу на ухо и мягко скользнул губами вдоль линии челюсти, вдыхая запах его тела и какого-то одеколона. – Тебе придется вести себя очень тихо, потому что кто-то может пройти мимо, услышать тебя и обо всем догадаться. Мы же этого не хотим?
– Нет, – так же шепотом ответил Джеймс и быстро облизнул губу. – Нет, сэр.
– Молодец, – похвалил Майкл, не удержался и куснул влажный рот, смял в жестком, коротком поцелуе. Джеймс судорожно вздохнул, вцепился в лацканы пиджака и обвил ногами его бедра.
– Будешь мять мой пафосный костюм, мне придется тебя связать. Твоим же собственным галстуком, – насмешливо пригрозил Майкл.
– Господи! – Джеймс всхлипнул и принялся ерзать, продолжая мять пиджак и морщась от боли в выпоротых ягодицах. Но в этом "Господи" явно прозвучало: "Пожалуйста, сделай это".
Майкл отстранился от тут же недовольно застонавшего Джеймса, подобрал с пола его галстук и аккуратно расправил. Джеймс следил за ним неотлучно, и все силы Майкла уходили на то, чтобы не сорваться и не выебать его так, как он того заслуживал. Чтобы целовать в болезненном и сладком стоне чертов искусанный рот, слизывать солоновато-горькие слезы вместе с бледной, покрытой редкими веснушками кожи. Вместо этого Майкл обошел стол, жестом велел Джеймсу вытянуть руки над головой и связал запястья. Аккуратно, не слишком плотно, хотя галстуку все равно грозило отправиться в мусорное ведро после, но оставлять следов в планы Майкла не входило. По крайней мере, на видных местах.
Джеймс лишь закусил губу и молча следил за его перемещениями, но дернулся, стоило только Майклу небрежно скинуть пиджак в кресло для посетителей и расстегнуть молнию на своих брюках.
– У вас… у тебя есть что-нибудь? – с тревогой спросил Джеймс, как будто собирался встать и пойти в аптеку, если бы у Майкла ничего не оказалось.
– Только резинка, – ответил он и пожал плечами. – Когда я сегодня выходил из дома, как-то не планировал трахать тебя на столе. А что у тебя? Смазка, презервативы и стек в нижнем ящике?
– Н-нет, – всхлипнул Джеймс и сдвинул ноги, словно Майкл мог не заметить, как у него дернулся член.
– Заведем позже, – с усмешкой пообещал Майкл. У него самого уже от нетерпения не слушались руки: скомканный пиджак полетел в кресло, кредитки из вывернутого портмоне веером рассыпались по полу, туда же упал презерватив. Он пихнул два пальца в с готовностью приоткрытый рот Джеймса и... Господи. С каких пор пальцы стали его эрогенной зоной? Пришлось даже грубо сжать себя через ткань все еще не снятых брюк, чтобы не кончить в штаны, будто мальчишка, только от того, как жадно обхватывали его мягкие губы, а упругий язык влажно скользил по суставам.
"Так, хватит", – решил Майкл и вытащил пальцы, влажно поблескивающие от слюны.
Первый палец Джеймс принял неожиданно легко, с хриплым приглушенным вздохом выгнулся и сам насадился глубже. Два пошли уже туже, и Майкл засомневался, что сможет дождаться, пока Джеймс будет готов, но тот вдруг резко дернулся и зашептал: "Все, давай, можно, можно". И тормоза слетели ко всем чертям.
Упаковку резинки он надорвал зубами, потеряв терпение, сплюнул на ладонь, быстро размазал слюну по члену и толкнулся в едва растянутый анус. И еле успел накрыть ладонью рот Джеймса, заглушая крик. Джеймс напрягся, весь вытянулся в струну и чувствительно, явно не осознавая, прикусил его ладонь, а у Майкла на секунду потемнело перед глазами от жара и тесноты, и только боль слегка привела в чувство.
– Все, тихо-тихо, потерпи немного, – утешающе прошептал Майкл и погладил Джеймса по бедру. Как же хотелось втолкнуться до конца и двигаться быстро, жестко, не слушая стонов и протестов. У него голова шла кругом от темных, неправильных желаний, которые будил в нем Джеймс. И он знал, что с легкостью сейчас может исполнить любое из них, и Джеймс не станет ему мешать. Вместо этого Майкл сосредоточился на посторонних вещах: на том, как неприятно липла к мокрой спине рубашка, на галстуке, который врезался в запястья Джеймса, когда тот дергался, на его глазах, сейчас почему-то особенно ярких. Помогло. Собственный бешеный пульс постепенно успокоился, а с лица Джеймса ушло болезненное выражение, так что Майкл рискнул осторожно толкнуться вперед.
– Давай, – выдохнул Джеймс в ответ, когда он убрал ладонь ото рта, и зачастил: – Давай, давай, давай.
Майкл двинулся раз, другой, поудобнее ухватил его за бедра и сорвался, вбиваясь сильно и быстро, и наверняка больно, но Джеймс только мычал что-то одобрительное и запрокидывал голову, подставлял шею – бери, кусай, оставляй следы. И Майкл рвался вперед и вперед, пытаясь дотянуться, слизать чертовы веснушки и заменить их своими отметинами. И рычал от досады, а Джеймс вторил ему нетерпеливыми стонами. Наконец, сдавшись, он подтянул Джеймса к краю стола, дернул за концы галстука, освобождая ему руки. И Джеймс тут же оплелся вокруг него: обнял за шею, обхватил ногами, тесно-тесно, пока между ними не осталось ни дюйма, взглянул своими невозможными глазами и со всхлипом уткнулся в шею. По животу растеклась теплая влажность, Майкл по инерции толкнулся еще раз, и тоже кончил, сжимая жесткие пальцы на бедрах Джеймса.
– Я надеюсь, – сказал Майкл минут через пять, когда смог немного отдышаться, – что урок ты уяснил.
Джеймс фыркнул и вдруг открыто расхохотался, но тут же резко оборвал себя и покосился на него с подозрением.
– А если нет?
– Ну, – Майкл сделал вид, что задумался, принимаясь выписывать пальцем круги на бедре Джеймса, – в этом случае мне придется повторять урок еще много раз.
– Тогда, сэр, мне кажется, я был очень плохим личным помощником, – Джеймс покаянно опустил голову, явно пытаясь скрыть ухмылку.
Что ж, Майкл не сомневался, что воспитательный процесс займет очень много времени.
@темы: RPS, фики, Fassavoy, "Я даже думал сразу раздеться и лечь, но потом ты сделал это свое суровое немецкое лицо, и я понял, что придется помучиться" (c), "Чарльз, я был не прав. И мне очень жаль. Что на тебе надето?" (с), X-men
-
-
03.07.2014 в 22:33некоторые боссы очень медленно соображают
Спасибо, чудесная и очень горячая история
-
-
04.07.2014 в 02:18-
-
04.07.2014 в 12:45Я очень рада, что вам понравилось, несмотря на)
waq1980, воу-воу-воу! Какое продолжение? У меня других идей полно
Спасибо!
ankh976, вам спасибо)
Сон&Ваня, некоторым боссам просто вредно быть такими правильными
Спасибо, мой хороший!
Raven22, спасибо!
-
-
04.07.2014 в 16:48-
-
07.07.2014 в 22:03-
-
08.07.2014 в 11:17-
-
12.07.2014 в 21:01Не мой кинк, но очень горячо и классно) Спасибо
-
-
12.07.2014 в 22:05Связала, буквально, два языка
Я рада, что понравилось, несмотря ни на что
Спасибо!
-
-
15.07.2014 в 11:52Это не просто горячо, это что-то невероятное!
Я не очень люблю фильм "Секретарша", но черт побери! Здесь это выглядит вишенкой на торте! связных мыслей ноль.
И омг, какой тут Майкл!
И Джеймс!
В общем, не работать мне сегодня)
-
-
15.07.2014 в 17:00Я рада, что тебе понравилось
Бож-же, какой Майкл
-
-
17.07.2014 в 16:52-
-
18.07.2014 в 14:27-
-
21.07.2014 в 16:38-
-
21.07.2014 в 17:58-
-
20.05.2015 в 22:36Ая! Это так горячо! Джеймс просто стервец! Ему нужно все же попробовать себя в роли писателя
эротическихромантических текстов. Вон как Майкла проняло! Хотя Майкл долго не понимал намековВсе круче этого эпоса
Я прям жду, когда в столе у Джеймса поселятся стек, наручники и смазка
Aya-sama, спасибо
-
-
22.05.2015 в 19:19Джеймс еще взорвет литературный мир, это точно
Поселятся, куда ж без них?)))
Спасибо, солнце! Я рада, что тебе понравилось
-
-
22.05.2015 в 19:54Вон как он Майкла поразил
Зато стоит ему сказать прямо...
Да, Джеймс что-то не подумал о прямом разговоре, сам, видимо, намеки понимает
-
-
24.05.2015 в 21:02Да как-то неудобно прийти к своему боссу в кабинет и снять штаны, нельзя вот так сразу
-
-
24.05.2015 в 21:43Проник в самое сердце и завладел душой. Свадьба после порно для меня просто обязательна
снять штаны, нельзя вот так сразу
Ну, после испытательного срока мог бы попробовать
-
-
24.05.2015 в 22:22Аня, окончание испытательного срока еще не означает, что можно делать ну вот прямо все
-
-
24.05.2015 в 22:27Да знаю, но долго ждать другого периода
-
-
24.05.2015 в 22:32-
-
24.05.2015 в 22:38-
-
24.05.2015 в 22:39